Герцог полуночи (Хойт) - страница 43

Легкий ветерок шевелил прядки волос на виске мисс Грейвс, и Максимус внезапно подумал: «Она сейчас похожа на резную фигуру на носу корабля — гордая, воинственная, готовая к риску».

Поморщившись, герцог тут же осадил себя: «Хм… чрезвычайно глупая мысль».

— Она совершенно нелепая, правда? — минуту спустя пробормотала Артемис, словно разговаривая сама с собой.

— Каприз… — Герцог пожал плечами.

— Ваш отец любил развлечения? — Она внимательно взглянула на него.

Максимус вспомнил сильные руки отца и его добрые, но грустные глаза.

— Нет, не сказал бы.

— Но он, наверное, очень любил вашу мать, верно?

От этих слов у Максимуса перехватило дыхание, и он остро ощутил тяжесть потери — словно все случилось только вчера.

— Да, очень.

— Вам повезло.

— «Повезло» — не то слово, — ответил герцог со вздохом.

— Вам виднее, — ответила Артемис. Она закрыла глаза и, подставив лицо солнцу, тихо сказала: — Мой отец был сумасшедшим — так о нем говорили.

Максимус пристально посмотрел на нее. Накануне вечером Крейвен сообщил ему то, что узнал о мисс Грейвс. Ее отец, покойный виконт Килборн, был известен тем, что совершал сумасбродные неудачные инвестиции и — что еще хуже — публично нес всякую несуразицу.

Максимус понимал, что было бы вполне естественно выразить ей сочувствие, но ему уже давно опротивели вежливые, ничего не значившие слова. Более того, у мисс Грейвс хватило смелости обойтись без фальшивых слов утешения, когда он рассказал ей о своей утрате, поэтому казалось вполне справедливым проявить к ней такое же уважение.

Однако он помрачнел, представив ее маленькой девочкой, живущей с таким отцом, как покойный виконт.

— Вам было страшно? — спросил Максимус.

— Нет. — Она как-то странно посмотрела на него. — Ведь каждый всегда считает своих близких совершенно обычными людьми — что бы о них ни говорили. Разве не так?

Герцог промолчал.

А Артемис, пожав плечами, снова повернулась к солнцу и проговорила:

— Собственная семья и собственное положение — это все, что знает человек в детстве, следовательно, наши родители кажутся нам вполне нормальными людьми. Когда-то я думала, что у всех есть папа, который иногда всю ночь напролет пишет философские статьи только для того, чтобы утром в приступе ярости сжечь написанное. Лишь позже, повзрослев, я заметила, что другие отцы не ведут себя так, как мой, и тогда поняла правду.

Необычно взволнованный ее рассказом, Максимус перевел дыхание.

— А ваша мать? — спросил он.

— Моя мать была тяжело больна. — Голос мисс Грейвс оставался ровным и бесстрастным. — Она почти постоянно находилась у себя в комнате, и отец редко к ней заходил.