– Это все просто…
Голос Эрьяна звучит совсем тихо.
– Она давно бы уже убила тебя, если бы ты не был ей нужен. Думаю, ты у нее – запасной план.
– Она любит меня, – шепчет Эрьян, сжимая рукой пустой стакан на столе.
– Понимаю, – говорит Ребекка и на мгновение закрывает глаза. – Я тоже думала, что она хорошо ко мне относится. Она знала мою мать. Во всяком случае, она это утверждала. Так странно. Мы с ней вроде как даже подружились. Очень быстро.
Боль – как штык, пронзающий спину и затылок. Вдруг у нее внутреннее кровоизлияние в мозг?
– Думаю, ее план состоит в том, чтобы свалить все на тебя. Как же она удивилась, когда выяснилось, что есть еще ты. Возможно, ей рассказала о тебе Суль-Бритт. Все это – меня и Маркуса – не удастся скрыть. Здесь останутся следы моей крови, которые не оттереть. Малейший волосок. По Маркусу будет видно, что это не несчастный случай. Думаю, она привезла с собой что-то, к чему ты прикасался. Лопату, ломик – все, что угодно. Сначала она убьет нас этим предметом. А потом пристукнет тебя и заявит, что это была самооборона. Она хотела, чтобы ты отогнал машину. Теперь, когда ты отказался, она положит туда что-нибудь твое… То, на чем есть твои следы. Пот. Волосы. ДНК.
Эрьян Бекк хватается за голову. Затем подскакивает, проверяет на полке в прихожей. Оглядывается и начинает что-то искать на столе и под столом.
Затем внезапно замирает, уставившись на Ребекку.
– Она умна, – говорит Ребекка.
Мужчина кивает.
– С Франсом Ууситало, – произносит он. – Она взяла ружье из охотничьей сторожки. А потом вернула его на место, когда все было сделано. Мне всегда казалось…
Эрьян снова вытирает лицо рукавом.
– …что все это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Она такая красивая и умная.
«Хладнокровная и беспощадная, – думает Ребекка. – А он полнейший дурак. Но жить всем хочется».
– Ты ничего не совершил, – обращается Мартинссон к нему. – Освободи меня. Ты не хотел быть замешанным в этом деле. Ты так и сказал.
Эрьян переступает с ноги на ногу, словно убаюкивая сам себя.
– Что мне делать, – бормочет он. – Что мне делать?
– Ты не вынесешь убийства Маркуса, – настаивает Ребекка. – Но ведь ты ни в чем не виноват, Эрьян. И ты уже богат. Эти акции стоят несколько миллионов. Половина уже принадлежит тебе.
– Черт, – жалобно произносит он. – Черт, черт подери!
Продолжая ругаться, он берет нож из кухонного ящика и разрезает серебристый скотч, связывающий ее ноги и руки. Ребекка Мартинссон с трудом поднимается на четвереньки. Перед глазами пляшут черные точки. Особенно справа. Правым глазом она почти не видит.