- В чем уверена?
- В тех, к кому будешь их применять. Ты ведь хочешь стать лекарем, не так ли, Клара?
Девушка энергично кивнула. Она пришла в этот дом по принуждению матери, но теперь горевала, что придется его покинуть. Перед старым лекарем она ощущала почти благоговение.
- К сожалению, тебе никогда им не стать. Лишь те, кто прошел учебу в университете, могут быть удостоены этого звания, а туда принимают только мужчин. Из-за своего пола ты никогда не сможешь работать даже цирюльником - эскулапом самого низкого пошиба, способного лишь драть зубы да пускать кровь. Так что твоя дорога - в аптекари; эта публика еще ниже классом, хотя с твоими знаниями и умениями ты могла бы стать хорошим лекарем.
- Это так несправедливо, - заметила Клара.
- Знаю, но таков уж мир. Там, в домах бедняков, женщины в ответе за здоровье всей семьи, они лечат ожоги, если дети дотронутся до оставленного без присмотра горячего котла, промывают волдыри мужей, когда те возвращаются домой с мозолями на руках от мотыги, помогают сестрам и кузинам, когда те рожают. И где же тут лекари? - Монардес замолчал. От волнения у него перехватило дыхание, а бок чудовищно болел. Может быть, ему осталось даже меньше времени, чем он предполагал. - Ты станешь аптекаршей. Будешь составлять лекарства и раздавать бесплатные советы, такова традиция. Но всё равно тебе следует быть осторожной. Если ошибешься в диагнозе, кто-нибудь донесет в инквизицию, и тогда ты отправишься на костер. Чтобы обвинить женщину в колдовстве, много доказательств не нужно. Ты готова к такому риску?
- Да, учитель, - убежденно ответила Клара, хотя и понятия не имела, как сможет это исполнить.
- Ах, дочка, надеюсь, что ты и правда добьешься того, о чем пообещала. Желаю удачи.
Он довольно долго молчал, прикрыв глаза, и Клара решила, что он задремал. Наконец, Монардес пошевелился, чтобы отогнать комара, и рабыня осмелилась снова задать вопрос.
- Вы сказали, что хотели бы чему-то меня научить.
Монардес моргнул и посмотрел на него, словно не знал, кто она такая и что здесь делает, а потом его взгляд снова просветлел.
- Если повторишь что-либо из того, что я скажу, не тому человеку, то тебе признают еретичкой и ты умрешь. И не записывай это. Запомни всё и повторяй про себя по ночам, пока не запомнишь наизусть. А если однажды встретишь того, кому можно это поведать, действительно ценного человека, то сделай это. Ты меня поняла?
Клара почувствовала, что ее словно накрыло теплым и ободряющим покрывалом чести и ответственности.
- Я сделаю как вы сказали.
Монардес откашлялся и начал говорить, поначалу осторожно, потому что впервые произносил это вслух, хотя по мере того, как рассказывал, голос его оживлялся.