Всякий раз, наведываясь в гости, ее высочество желала мне скорейшего выздоровления, чтобы я могла не затягивать с путешествием. И с грустью добавляла, что сделает все, что в ее силах, дабы защитить меня, но стопроцентную безопасность гарантировать не может. Иррандир стал неуправляем. А самое страшное, Совет Десяти, возглавляемый главами самых влиятельных семей Роувэла, потворствовал этой сволочи.
Пару раз своим появлением меня осчастливил Кристер. Правда, надолго не задерживался. Задавал стандартные вопросы о моем самочувствии, спрашивал, не нужно ли мне чего и, получив отрицательный ответ, сразу же спешил смыться.
Ни разу не приблизился ко мне! Держался отстраненно, даже в некоторой степени отчужденно. Теперь я узнавала прежнего Кристера, не того, с которым провела несколько чудесных мгновений в парке.
Должна признаться, что и я невольно старалась хранить дистанцию и в глубине души понимала его. Какое у нас может быть будущее? Да никакого! Скоро я покину этот мир, хотелось бы верить, что не после получения очередного заколдованного сувенира или кинжала в спину. А он останется здесь. Охранять свою любимую принцессу.
Но тогда как объяснить случившееся в парке? К чему были эти страстные поцелуи, кружащие голову объятия, тихий ласкающий шепот? Теперь все только усложнилось. Зачем он позволил минутной слабости одержать верх над здравым смыслом? Зачем…
Ладно я. Меня можно понять и простить. У меня в тот вечер в мозгах происходили химические реакции, вызванные принятием лошадиной дозы спиртного. А он каким местом думал? Явно не головой.
Нет бы оттолкнуть меня. Сказать, что ни мне, ни ему этот скоротечный роман не принесет счастья, что наши чувства заранее обречены. А теперь страдаем мы оба. По крайней мере, я так точно места себе не нахожу. Насчет него утверждать не берусь. Может, уже давно утешился в объятиях какой-нибудь смазливой красотки. Вон их сколько за ним таскается.
Помимо Ли мой досуг помогал скрашивать Элиан. Эльф засиживался у меня часами, потчуя смешными историями и балуя украденными из кухни сладостями, которые мне строго-настрого запретил есть королевский лекарь.
Желая излить кому-нибудь душу, я рассказала ему о своей проваленной миссии, о том, что застряла здесь, вероятнее всего, по вине старшей сестры и что жду не дождусь посмотреть в ее бесстыжие глаза и спросить, почему она так со мной поступила. Небось пожадничала и не захотела делиться наследством. Этта всегда была до невозможности мелочной.
– Ты совсем не удивился, когда там, на торгах, Закель представила меня как про́клятую богиню, – сказала я как-то эльфу одним дождливым вечером. – Неужели моя слава опережает меня?