Как-то так получилось, что мы уже как две подруги говорим, а не как госпожа с рабыней. Госпожа Линда запретила себя госпожой называть. Я ей все свои тайны и желания поведала. Глупо, наверно. Все мои подруги в один голос советовали никогда так не делать. Любое слово, сорвавшееся с языка рабыни может отозваться кнутом по спине.
А потом Линда спохватилась и повела меня к Марте. Как я поняла, Марта старше и главнее Линды. Хотя, одеты они одинаково и почти как мужчины. То есть, носят штаны из плотной ткани, и у них есть куртки такого же покроя. Но куртки надевают только когда из дома выходят, а так — блузки с короткими рукавами носят. Шерсть на голове зовется волосы. У Марты они темные с рыжеватым отливом. Такие длинные, что их нужно на затылке в хвост связывать. Ниже лопаток, честное слово! А комната, куда меня привели, такая необычная. Стены белые, шкафчики белые, мебель непонятная, сундуки непонятные. Сразу видно, комната не жилая. И в этой комнате со мной целый час творили вещи непонятные, страшные, но совсем не больные. Самое больное — это когда палец укололи и капельку крови выдавили. Линда сказала, что кровь нужна не для клятвы, а чтоб мою кровь с их кровью сравнить. А из этого они узнают, какими их болезнями могу я заболеть, и какие мои болезни могут быть для них заразны. Еще Линда сказала, что через год-другой я сама в этом буду не хуже ее разбираться. Но это будет нелегко. Придется мне учиться, учиться и еще раз учиться.
Потом мы втроем пошли к господину Мухтару. Мухтар нашего языка не знает, Линда для меня переводила. Мой мешок с едой развязали, по большому столу разложили. О каждом блюде долго-долго расспрашивали, из чего и как приготовлено, с какими блюдами его можно подавать на стол, с какими нельзя, и почему. А блюда-то в спешке собраны. Какие были приготовлены для стола Владык, те в пергамент завернули — и в мешок. Помялись немного, но часто ли я такое ела? Только пальцы да ложку облизывала, когда готовить учили. Ну, иногда нам, рабыням, объедки перепадали. Те, что после господ слуги не доели. Неужели я теперь как господа есть буду? Такая жизнь мне нравится!
Потом все блюда мы разложили по прозрачным пакетикам, в белом шкафчике осветили каким-то особым светом, чтоб не испортились, и разложили по полочкам в холодильнике. Холодильник — это такой ледник прямо на кухне, которая называется камбуз. Удобно! В погреб спускаться не надо.
Думала, на этом закончится. Как же! Все только началось! Линда сказала, что я сегодня не девочка на побегушках, а испытатель-дегустатор. Испытатель — работа опасная. И, если отравлюсь насмерть, она на моей могилке бронзовый памятник в полный рост поставит. Марта объяснила, что это шутка такая. Что она не позволит отравить ее девочку, для этого и пришла.