— С вами хорошо обращаются? — спрашивает Элина. Врач — всегда врач.
Фретуэлл кивает.
Она долго всматривается в него, прежде чем заговорить снова:
— Мы обсудили различные варианты наказания за похищение и убийство нашего сына.
— Он не умер! — упорствует Фретуэлл. — Все части его тела живы — я могу это доказать.
Элина не реагирует.
— Мы все взвесили и пришли к выводу, что ваша смерть от наших рук бессмысленна.
Фретуэлл выдыхает с облегчением.
— Поэтому, — продолжает Элина, — вы будете переданы в Центральный уголовный изолятор племени арапачей. До самого конца жизни вам не будут давать ничего, кроме хлеба и воды — по минимуму, лишь бы хватило выжить. Вам не будут разрешены никакие развлечения. У вас не будет никаких контактов с другими человеческими существами. Таким образом, вы останетесь наедине с собственными мыслями до конца ваших дней.
Глаза Фретуэлла наливаются ужасом.
— Как, совсем ничего? Вы обязаны дать мне хоть что-то! По крайней мере Библию. Или телевизор.
— Одну вещь вы все-таки получите, — говорит Элина. Чал достает из-за спины спрятанный там предмет.
Это веревка.
Чал вручает ее присутствующему тут же охраннику, а тот передает сквозь прутья решетки арестанту.
— Это жест милосердия, — продолжает Элина. — Когда ваше существование станет совсем невыносимым, вы сможете положить ему конец.
Фретуэлл вцепляется обеими руками в веревку и, не отрывая от нее глаз, разражается рыданиями. Удовлетворенные, Лев, Уна и Таши’ни покидают комнату.
На следующее утро Фретуэлла находят в камере мертвым — он повесился на потолочной лампе. Вот и ответ на его вопрос. С ним и вправду обошлись по справедливости.
Лев не имеет понятия, станет ли кто-нибудь во внешнем мире оплакивать этого человека. Собственное сердце юноши, похоже, зачерствело. Поимка Фретуэлла, его осуждение и жалкий конец означают для него лишь одно — благоприятный случай.
Под вечер того же дня Лев направляет в Совет племени запрос об аудиенции. Спустя неделю приходит вызов. Элина удивлена, что Совет вообще отреагировал на обращение Лева. А вот Чал принимает это как должное.
— По закону, они обязаны отвечать на любое обращение, — указывает он.
— Да, и некоторые просители ждут годами, — говорит Элина.
— Наверно, Лев слишком значительная фигура, чтобы тянуть с его делом.
Мысль о том, что он — значительная фигура несмотря на свой малый рост, щекочет самолюбие Лева и одновременно приводит в смущение.
Элина с Чалом сопровождают его в Совет, хотя Лев предпочел бы пойти один. В автомобиле Чал уверяет:
— Никому не стоит появляться перед Советом без врача и юриста. — И с лукавой улыбкой добавляет: — К тому же, изводить Совет племени — одна из моих рабочих обязанностей.