— Чаю хочешь?
— Не отказался бы.
— Так бери вон чашку и наливай, пакетики с чаем в коробке, сахар сам видишь, бери вон еще сушки из пакета…
— Спасибо.
— Как ночь прошла? Поспал хоть чуток?
— Ну, как вам сказать, спал сообразно обстоятельствам, — усмехнулся Егор, наливая кипяток в чашку.
— Ну да, тут у нас, конечно, не курорт, но честно тебе скажу, есть места и похуже. Дай бог, чтобы тебе там не пришлось побывать. Ты давай пока перекуси малек, а потом мы с тобой еще немного побеседуем и отправим тебя в ИВС, там ты и отоспишься в волю…
Через три дня Егор, вместе с пятеркой других арестантов, каждый из которых был заперт в отдельном тесном стальном боксике автозака, из Ленинского ИВС был отправлен во Владикавказкий следственный изолятор. Трехдневное пребывание в тройнике ИВС ничем особым Егору не запомнилось. Прав был следователь, отоспался он там вволю, так как кроме как спать и слушать незамысловатые байки соседей по хате, делать там было совершенно нечего. На допросы его больше не таскали, время в камере ИВС шло медленно, как черная тягучая резина, и определялось оно промежутками между приемами пищи, так как, по какой-то одному богу известной причине, еще с советских времен для сидельцев иметь часы в камере было строго запрещено.
На утро четвертого дня его вместе с вещами вывели из камеры во двор, и сквозь плотный строй угрюмых милиционеров и рвущимихся с поводков немецких овчарок, погнали в автозак — новенький «Газон» со стальным зарешеченным фургоном. Мощные, натасканные на людей служебные псы, роняя из оскаленных пастей на асфальт липкую слюну, хрипло и злобно лаяли, припадая на передние лапы и норовя уцепить за ноги пробегавших мимо арестантов своими огромными желтыми клыками. Около открытой дверцы в стальное чрево автозака Егор на мгновение поднял голову и встретился глазами со стоявшим у самой дверцы сержантом. Он сразу же узнал его, это был Марат Кабисов — одноклассник его младшей сестры и двоюродный племянник его инструктора по рукопашке Артура. Несколько лет назад Марат даже появлялся несколько раз у них на тренировках, но, не выдержав нагрузок, вскоре куда-то пропал. Он был младше Егора на три года и в свое время пошел в милицию, чтобы откосить от армии. Теперь судьба свела их в этом неприветливом месте и Марат, также узнавший Егора, тут же отвел глаза в сторону, не желая показать начальству, что знаком с этим арестантом.
— Ну чего ты тут встал мудила хренов, давай бля залазь внутрь быстро! — мощный толчок в спину заставил Егора поторопиться, и он, схватившись рукой за металлический поручень, ловко залез внутрь автозака и зашел в указанный ему металлический боксик. Стальная дверь боксика тут же закрылась, и Егор сел на холодное металлическое сидение, прислушиваясь к звукам в заполняющемся арестантами фургоне. Вскоре автозак, натужно взревев двигателем, тронулся через уже проснувшийся город в недалекий путь к СИЗО, который находился неподалеку от центра на проспекте Коста. Там через дорогу, прямо напротив следственного изолятора, находилась общепитовская забегаловка, в которой Егор с друзьями раньше частенько утолял голод горячими фыдчинами. Сейчас Егор, при воспоминании о вкусе истекающего соком горячего мясного пирога, непроизвольно сглотнул голодную слюну.