Неудивительно, что многие метафоры, обозначающие большие европейские города, связаны с образом адской бездны, полной всевозможных пороков, или же гигантской матки, поглощающей людей. Старый ужас перед безудержной сексуальностью женщин находит свое отражение в образе города-чудовища. Все буквально одержимы темой тела, как индивидуального, так и коллективного. В Англии она появляется у Дефо, Свифта, Смолле-га, Стерна, Филдинга, Ричардсона и у многих других писателей, а также в гравюрах и рисунках Хогарта. Дефо призывает чуму очистить Лондон от населяющих его ужасных организмов. Высокая городская смертность вызывает страх и отвращение. В 1721 году в трактате «Своевременные размышления о нечестивом и опасном обычае хоронить в церквах или в церковной ограде» Томас Льюис призывает отныне не хоронить людей в церквах и внутри церковной ограды. О том же говорят и в Париже. Но как только в 1776 году было принято решение о переносе кладбищ за городские стены, начались бунты. Низшие классы имели свою точку зрения на этот вопрос и хотели, чтобы усопшие родственники оставались рядом с ними76.
Дьявольские биографии
В XVIII веке публичные казни и пытки по-прежнему были одним из самых популярных зрелищ. Философы с Вольтером во главе, равно как и чувствительные люди, осуждали их, но все было тщетно. Огромные толпы народа собирались, чтобы поглазеть на казнь. В Тулузе в 1746 году 40 тысяч зевак, среди которых было 2 тысячи детей, смотрели, как вешают протестантского священника. В Лондоне казни в Тайберне также привлекают всеобщее внимание77. Понятия равновесия, умеренности и сдержанности, столь почитаемые мыслителями ХУЛІ века, не отвечали настроениям толпы, которую возбуждали кровь и смерть. В новом литературном жанре «криминальной биографии» пристрастие к кровавым.зрелищам использовалось для того, чтобы читатель мог обуздать собственные страсти. Лучше всего особенности жанра изучены на материале английской литературы. «Криминальная биография» опиралась на давнюю традицию «духовной биографии». В ней использовался тот же принцип: читатель как бы участвовал в судьбе героя, и постепенно это приводило его к лучшему постижению собственного «я». Примером может служить роман «Молль Флендерс» Даниэля Дефо, героиня которого, по принятой традиции, проходит путь от невинности к порочности, а затем раскаивается78.
Ужесточение законодательной системы привело к тому, что в Лондоне с 1680 по 1720 год казнили гораздо больше преступников, чем раньше., особенно воров. Они считались «отвратительными вонючими существами». Каждый осужденный имел возможность обратиться к собравшимся с речью, прежде чем душа его отойдет к Господу. В Париже также увеличилось количество вынесенных смертных приговоров за воровство, и осужденному также предлагалось превратить свою казнь в поучительное зрелище. «Предсмертные завещания», сохранивщиеся в архивах парламента, вовсе не содержат в себе последнюю волю злоумышленника. Это заметки, наспех сделанные судейским секретарем прямо на месте казни: считалось, что возможность высказаться публично перед всеми может подтолкнуть преступника к последнее му покаянию. Исследования этих французских материалов пока не изданы79.