Одни «Древности государства Российского» в таком виде – цельнокожаные переплеты работы Ро – стоили восемьсот, что немало, но там в его Москве разговор за такой экземпляр должен был начаться с двухсот пятидесяти тысяч долларов. Даже нет, так он должен закончиться, а начаться еще выше – с четырехсот, например.
А еще «Византийские эмали», а еще «Исторический обзор деятельности Комитета министров» в 6 книгах, а еще Найденовская «Москва» в четырех томах и Маркевич «История Малороссии» в пяти…
В общем, сумма сильно выходила за тысячу, а там, в другом мире подходила к миллиону долларов…
Осталось только выбраться отсюда…
Бежать, бежать от этой мысли…
Но вот вывезти все, что задумал, надо, хоть и не просто…
Потому что здесь нужно с собой брать кого-то помоложе, чтобы все перегрузить. Тут-то в магазине помогут, а вот там у Надежды?
При его сердце потаскать такие тяжести полчасика и, привет, шардык встречает на пороге…
Так что предложение чаю его не удивило (наверное, всех солидных клиентов поят), хотя кофе сейчас было бы лучше, но у них тут свои правила – кофе дорог или его, вполне может быть, здесь не пьют вообще. Слава не помнил, был ли Шибанов старообрядцем, а если был – ни о каком кофе разговора быть не могло…
– Хотят… – кивнул он.
И приказчик исчез.
– Так что с вами? – опять спросила Надежда.
До этого момента она терпеливо ждала, изредка вопрошающе взглядывая на своего кавалера.
– Посмотрите в окно… – попросил он.
Просьба эта далась Славе после некоторого раздумья.
С любой другой женщиной он бы себе такого не позволил, надо их беречь от всего опасного и неприятного, это Прохоров усвоил с детства. Но тут, с одной стороны, он играет на чужом поле, где правила ему практически неизвестны, а ей – вполне знакомы. Однако даже не это главное – важней было то, что, как он понимал, с ним сидела за столом профессиональная революционерка, то есть боец, и опекать ее в этом смысле было бы просто глупостью.
И даже в каком-то смысле издевательством.
– Что я должна увидеть? – поинтересовалась Надежда.
– Вон тот персонаж, с тонкими усиками, – он не стал показывать рукой, сделал это глазами, да, пожалуй, еще подбородком, – разглядывает витрину, обратили внимания? А теперь отвернитесь, не надо на него так долго смотреть… Я не уверен, что он нас видит через стекло, но лучше все же поберечься…
– Так в чем дело с этим господином? – почти возмущенно спросила Надин. – Клетчатые брюки не идут ему? Или одет не по сезону?
– Это полиция… – еще тише сказал наш герой. – Шпик, филер, агент, гороховое пальто…
Он не помнил, откуда у него в голове это странное последнее словосочетание. Он, если честно, вообще не знал, что такое «гороховое пальто».