В: Но я не чувствую этого, а вы чувствуете.
У. Г.:Нет, это не вопрос чувствования этого, это не вопрос знания этого; ты никогда не будешь знать. У тебя нет никакой возможности знать это для себя; оно начинает выражать себя. Нет сознательного… Видишь, я не знаю, как это сказать. Мне никогда не приходила в сознание мысль, что я отличаюсь от когото.
В: Так и было с самого начала, с тех пор как вы стали осознавать себя?
У. Г.: Нет, я не могу этого сказать. Я искал чегото – как любой человек, воспитанный в религиозной атмосфере, – искал чегото, к чемуто стремился. На этот вопрос ответить не просто, потому как мне придется вдаваться во всю предысторию. Может быть, это и предстоит, я не знаю. (смеется)
В: Просто из любопытства, как Начикете, мне интересно узнать, как все это произошло лично с вами, в той степени, насколько вы это осознаете.
У. Г.: Видишь ли, это длинная история; не так все просто.
В: Мы бы хотели услышать ее.
У. Г.: Нет, понимаешь, мне придется рассказывать вам всю свою жизнь – это займет много времени. История моей жизни доходит до определенной точки, а потом прекращается – после этого нет никакой биографии.
У двух биографов, которые заинтересованы в том, чтобы написать мою биографию, два разных подхода. Один говорит, будто то, чем я занимался – садхана (духовная практика), образование, весь мой прошлый опыт, – привело меня к этому. Другого биографа мало интересует мое утверждение о «вопреки», потому что тут не хватает материала, чтобы он смог написать большой том. (смех) В этом они больше заинтересованы. Издателей тоже интересуют эти вещи. Это естественно, потому что вы действуете в сфере, где всегда действуют причинноследственные отношения, – вот почему вам интересно обнаружить причину, как такое случилось. Итак, мы вернулись к тому, с чего начали: нас попрежнему заботит «как».
Моя биография бесполезна: она ни для кого не может быть моделью, потому что твоя биография уникальна. Каждое событие в твоей жизни это нечто уникальное в своем роде. Твои обстоятельства, твое окружение, твой опыт – все отличается. Каждое событие твоей жизни отличается.
В: Я не ищу модели, которую можно было бы дать остальному миру, – я спрашиваю не с этой точки зрения. Мы видим звезду, мы видим солнце, мы видим луну – таким образом; не то чтобы я хотел подражать вам. Это может быть существенно, кто знает? Поэтому я сказал, что я здесь Начикета: я не хочу уходить, не узнав от вас истину.
У. Г.: Тебе нужен Яма Дхармараджа, чтобы он ответил на твои вопросы.
В: Если вы не против, будьте этим Ямой Дхармараджей.