– Я часто слышал о Корсаре, – ответил фермер, – но никогда не слышал подробностей о его разбоях.
– Как бы вы могли, молодой человек, живя внутри страны, знать то, что происходит на огромном океане, так же хорошо, как знаем это мы, жители порта, где столько моряков? Но я боюсь, что вы слишком поздно вернетесь домой, Парди, – прибавил он, глядя на черточки, сделанные на стене его лавочки, по которым он определял время. – Только что пробило пять часов, а вам предстоит пройти миль десять, прежде чем удастся достигнуть ближайшего поля вашего отца.
– Путь не труден и народ честный, – ответил фермер, готовый оставаться хоть до полуночи, лишь бы узнать, а потом принести домой несколько страшных историй о морских разбоях и рассказать о них тем, кто обязательно зайдет к нему и поинтересуется новостями из портового города.
– Правда ли, что его так боятся и так разыскивают, как говорят?
– Разыскивают! Разве христиане просят в молитвах о том, как войти в ад? Мало найдется на всем огромном океане моряков, будь они так же храбры на войне, как Иисус Навин, великий еврейский полководец, которые не предпочли бы скорее ступить на твердую землю, чем увидеть паруса этого проклятого пирата, способного взорвать и друзей, и врагов. Люди готовы биться ради славы, но никто не хочет встретить врага, который при первом пушечном выстреле поднимет свой флаг и уничтожит и врагов, и себя, если убедится, что сатана ему больше не помогает.
– Если разбойник так опасен, – возразил молодой человек, гордо распрямляя свои могучие плечи, – то почему жители острова и плантаторы не пошлют какой-нибудь прибрежный корабль, чтобы привезти его сюда и он мог насладиться спасительным видом виселицы? Ручаюсь, что на их призыв хоть один человек да откликнется.
– Вот слова человека, никогда не видавшего войны! Что твои цепы и вилы против людей, продавших душу дьяволу? Корсара часто видели ночью или во время заката рядом с крейсерами его величества, которые, окружив разбойников, не сомневались, что уже держат их в цепях, но когда наступал день, оказывалось, что птичка уже улетела, черт знает как!
– И эти разбойники так кровожадны, что их прозвали «Красными»?
– Так называют их главаря, – ответил достойный портной, гордый оттого, что знал столь замечательную легенду, – так же называют и его корабль. Все, кто побывали на его борту, другого названия не слышали. Корабль имеет размеры королевского шлюпа и походит на него и видом, и оснасткой. Но он будто чудом ускользал не от одного блестящего фрегата, а однажды, – но об этом говорят только шепотом, потому что ни один верноподданный не осмелится громко рассказать о таком скандальном случае, – он целый час находился под огнем пятидесятипушечного корабля и, казалось, на глазах у всех пошел на дно. Однако, когда все пожимали друг другу руки и поздравляли друг друга с таким удачным наказанием разбойников, в порт вошел корабль из восточной Индии, ограбленный Корсаром на следующее утро после той самой ночи, когда все думали, что он со всей своей командой отправился в вечность. Но что еще хуже, так то, что когда королевский корабль ремонтировали и законопачивали дыры от пушечных выстрелов, Корсар курсировал вдоль побережья, целый и невредимый, как будто он только в этот день вышел с верфи!