Дорога привела меня к мужской гимназии. В ней учились Димитр Узунов, Захарий Захариев и Пенчо Георгиев.
Техническое училище находилось раньше на самом краю города. До перехода на нелегальное положение в нем учились Иван Немцов и Георгий Джендов.
У мемориальной плиты с именами погибших в борьбе студентов училища я вновь вспомнил о тех, кто принимал участие в расстреле. Вместе с обреченными на смерть патриотами из города выехало восемнадцать жандармов. В Айтосе к ним присоединился еще один жандарм, по имени Христо. В селе Топчийско грузовик встретил Тодор Стоянов из моторизованной роты жандармерии. Еще раньше к месту казни прибыл взвод подпоручика Теню Дончева из третьего батальона жандармерии — около тридцати пяти человек. Вместе с ними были начальник бургасской полиции Андров с группой полицейских, агент Айтосского околийского управления Георгий Георгиев с тремя полицейскими и сын управляющего Сливенской околией, связной генерала Георгия Младенова, — Цветан Византиев с двумя лесными сторожами. Каким цинизмом было присутствие представителей так называемых «сил общественного порядка» при казни. По самым скромным подсчетам, свидетелями и участниками жестокой расправы над патриотами были более шестидесяти человек. Впоследствии народный суд сурово покарал лишь непосредственных организаторов преступления и участвовавших в казни палачей. Ряд лиц был приговорен к различным срокам тюремного заключения, а свыше сорока человек вообще остались на свободе. Я верил, что хотя и поздно, но мне все же удастся встретиться с некоторыми из них, чтобы вновь пройти по тому роковому маршруту. Те из них, с кем мне уже удалось побеседовать, и изученные мною архивные материалы полностью подтверждали слова шофера: «…что за особенные люди были… За всю дорогу никто не охнул, никто не заплакал. И умирали гордо».
А ведь все они были молоды, совсем молоды…
«Убивать, но как культурные люди»
Командующий государственной жандармерией генерал Димитров тщательно подбирал себе помощников среди «наиболее достойных» офицеров армии и полиции. 12 февраля 1944 года вышел царский указ о назначении командиров формируемых батальонов жандармерии. Через неделю был опубликован закон о создании государственной жандармерии, из которого народу стало ясно, что военно-полицейский режим произвел на свет «нечто новое», чье появление было обусловлено «потребностями особого времени». Официальные газеты заверяли население, что создание жандармерии преследовало благородную цель — «обеспечение безопасности государства» — и что отныне борьба с врагами царя и отечества будет поставлена «на здоровые начала и солидную основу».