— В этом-то и заключается вся Ваша тайна? — сказал он, презрительно улыбаясь.
— Ну да. Вы же не станете отрицать, что это — великое открытие? — со страхом спросил Гюэ.
— Для Вас, мой милый, может быть, а для меня это — сущие пустяки. Какие болезни должно излечивать это снадобье?
— Всевозможные: судороги, сыпь, оно выгоняет из тела все вредные соки, вытягивает болезнь из костей. Это — кораллинум Парацельса.
— Очищенная ртуть, политая Spiritus Nitri, поставленная на слабый огонь, пока спирт испарится, дает красный осадок. Этот осадок, растертый в порошок на мраморной доске, — вот Вам Ваше всемогущее средство, которое находится в Вашей склянке. Все это — одни пустяки!
Гюэ побледнел. Итальянец верно определил состав и способ получения знаменитого вещества.
— Но мне понадобилось столько времени, чтобы получить его!.. — воскликнул старик.
— Потому что Вы не так взялись за дело, милый мой; покажите мне еще что-нибудь.
— Я ничего больше не стану показывать Вам. Вот мои препараты, вот животные. Вы знаете больше меня, господин Экзили, и меня очень радует, что я узнал такого мудрого человека как Вы. Все мои приспособления, колбы реторты, печи — все находится в полном Вашем распоряжении; мы будем вместе работать, и я убежден что работать с Вами будет приятно. Я обожаю науку; может быть, мы найдем философский камень или жизненный эликсир.
— Все может быть, — сказал Экзили, — я покажу Вам еще многое.
— Ну, — воскликнул Глазер, — разве Вы не признаете моего друга Маттео достойным представления нашему обществу? Вы сомневаетесь в том, что он сможет это доказать на деле?
— Мне очень приятно, Глазер, что Вы сочли меня достойным чести ввести доктора Экзили в наше сообщество. Идемте. Уже девятый час, нам пора. Подождите, маленькая предосторожность.
Гюэ поставил лампу на край стола так, чтобы свет ее падал прямо в окно, затем взял несколько курительных свечей, положил в металлический таз и зажег находящийся в них фитиль; сейчас же показался белый дымок, который потянулся в вытяжные трубы.
— Это для отвода глаз моим домашним, — усмехнулся старик, — когда они видят свет и слышат запах дыма, то думают, что я работаю. Ну-с, в путь, господа!
Гюэ захватил потайной фонарь, набросил плащ, надвинул шляпу и пошел к тому углу лаборатории, где стояли грубый стол и токарный станок. Отодвинув этот стол, за которым оказалась плита, старик поднял ее при помощи вделанного в нее железного кольца, и в открывшемся отверстии показалась спускающаяся вниз лестница.
— Я пойду вперед, господа, — сказал Гюэ.
Высоко подняв фонарь, старик стал спускаться с лестницы, за ним осторожно следовали Глазер и Экзили. Наконец все трое исчезли в таинственной глубине, а скрытый механизм, приведенный в действие Гюэ, бесшумно захлопнул над их головами потайную дверь.