— Ничего не знает. И не говорите ему ничего! Он утверждает, что эта старуха была Вашей бабушкой.
— Это — неправда. Она — столько же моя бабушка, сколько Жак — мой отец.
— Вы хотели бы уйти отсюда? Уйти на простор радостной жизни?
— Я только к этому и стремлюсь. Но Жак наводит на меня ужас. С самого раннего детства мне все время твердили, что надо мной висит какая-то мрачная тайна, заставляющая скрывать мое настоящее имя, что мне грозит какая-то ужасная опасность, если только я покину лесную глушь или вступлю в какие-либо сношения с внешним миром. Жак говорит, что мое значение — сделаться монахом. Но мои мечты совсем иного рода. У меня есть мужество! Я чувствую в себе силу!
— Вы должны освободиться от этих цепей, Шарль! Положитесь на меня!
— Откуда Вы знаете мое имя?
— На Вас обращают больше внимания, чем Вы думаете. В замке часто говорят о Вас. Я уже знала Вас прежде, чем увидела! Но время не терпит! Прощайте, я буду действовать! — и маркиза быстро исчезла, снова проскользнув через отверстие в изгороди.
Молодой человек смотрел ей вслед, как внезапно явившемуся и так же внезапно исчезнувшему духу, и прошептал:
— Такой дивной красоты никогда еще не видели мои глаза!.. И такой ангельский облик может погубить меня?! Жак говорит это, но я не могу верить этому. Я буду стараться снова увидеть ее.
Он запер двери дома и, пройдя через огороженный двор, подошел к изгороди, сквозь которую мог видеть группу людей на прогалине.
Заметив, что ее подруга не одна, маркиза замедлила шаги. Она скоро узнала маркиза Монтеспан и, подойдя к нему с самым приветливым видом, воскликнула:
— Вот это я называю счастливой встречей, маркиз! Мы с Вами не виделись с самого праздника у кардинала Мазарини, после усмирения Фронды[1]!
— Если бы для того, чтобы опять встретиться с Вами, маркиза, мне пришлось ждать второго такого же великолепного праздника у кардинала, — я еще долго был бы лишен Вашего общества, — ответил Монтеспан: — ведь Мазарини, как слышно, с каждым днем становится скупее.
— Не говорите так громко: и деревья имеют уши. Очень рада встретить Вас среди деревенского уединения и лесной зелени.
— Куда это ты вдруг исчезла? — спросила Атенаиса. — Я уже боялась, не упала ли ты в волчью яму; Жак их много повырыл вокруг своего жилья.
— Праведное небо! — с притворным ужасом воскликнула маркиза, — в таком случае я чуть-чуть не попала в беду, потому что обошла кругом почти все огороженное место!
Лошадь маркиза, которую Жак держал под уздцы, вдруг взвилась на дыбы, потому что старик сделал какое-то быстрое и неожиданное движение.