– Ах, Éraste, вы же обещали! Нет, вы посмотрите на него! Минуту назад был безмятежен, и вот уже хмурится! Сейчас начнет корчить злобные гримасы, потом прорычит «Tchortova strana!» – и настроение испорчено. Кто клялся не читать с утра эти ужасные русские газеты? Дайте сюда! – Аннет вырвала из рук Фандорина «Новое время», скомкала, швырнула на пол. – Вот вам Figaro, вот Le Petit Journal. Читайте нормальные, человеческие новости, а не гадости, которыми напичкана ваша гадкая русская пресса!
Эраст Петрович виновато улыбнулся, поцеловал голую пухлую руку с детской ямочкой на запястье. Кожа у Аннет была нежная, ароматная и очень гладкая. Начнешь целовать – и будто скользишь губами, трудно остановиться.
– Так-то лучше, – промурлыкала чудеснейшая из женщин, когда поцелуи добрались до ее локтя и двинулись выше. – Я знаю отличный способ улучшить ваше расположение духа. Только приведу себя в порядок и подушусь фиалковой эссенцией. У меня сегодня фиалковое настроение… Входите через десять минут, не раньше!
Она упорхнула в спальню, легкая, воздушная, похожая в бело-розовом пеньюаре на кремовую розу с торта.
Фандорин проводил совершенно небесное, но вместе с тем безусловно земное создание заинтересованным взглядом. Покосился на смятую газету, поморщился.
Аннет права. Пора отказаться от самоедской привычки читать российские новости. Ничего хорошего с родины не сообщают и в обозримом будущем не сообщат.
После злополучной японской войны в стране началась бесовщина. Все будто посходили с ума. Государственный корабль терпел бедствие. Помочь Фандорин ничем не мог, ибо помогать было некому. Капитан с помощниками вели судно прямиком на скалы, матросы бунтовали, пассажиры бессмысленно метались по палубе. Еще две с половиной тысячи лет назад мудрец сказал: «Царство, утратившее гармонию, не спасти, а тот, кто попытается это сделать, лишится гармонии сам». Пока шла война с японцами, было просто: защищай отечество, и будет тебе гармония. Но от кого защищать отечество в нынешних условиях, было непонятно, а смотреть на всё это ничего не делая – невыносимо. Поэтому, спасая гармонию, Эраст Петрович уехал прочь. Благо, в далеких южных морях оставалось незаконченное, увлекательное дело: поднять с галеона, затонувшего в начале XVIII века у берегов острова Аруба, груз баснословной ценности – пятьсот бочек красного перуанского золота.