Сначала он подплыл прямо к помосту, от которого вверх, к поднятой корзине лифта, тянулись два троса. Потрогал их – скользкие, натертые смолой. По таким не влезет и ниндзя.
Вернулся в лодку, медленно поплыл вдоль обрыва, внимательно его осматривая.
Откос был вертикальный, с гладкой поверхностью, отполированной весенними разливами. Высота метров десять-пятнадцать. «Крадущийся» при помощи особых клиньев безусловно вскарабкался бы, но откуда ему здесь взяться?
Обогнув остров и оказавшись со стороны, противоположной больнице, Эраст Петрович прошептал: «А вот это уже т-теплее».
На краю сплошной белой стены темнела выбоина – будто наполовину обломанный и сгнивший зуб. Расстояние доверху было почти вдвое меньше, и цвет камня иной.
Приблизившись, Фандорин увидел, что это вкрапление породы, отличной от основной массы утеса. Тоже известняк, но не белый, а серо-желтый, притом мягкий – бугристый и пористый.
Интересно.
В камне было множество дырок и промоин. В одну, глубокую и узкую, до половины вошло древко весла. Эраст Петрович вбил его поглубже, привязал лодку. Потом оперся ногой и стал карабкаться.
Подъем требовал некоторой сноровки, физической силы и, конечно, смелости, однако ничего особенно трудного собою не представлял. Для человека, способного влезть на сосну, – пара пустяков. Конечно, спускаться намного труднее, но ведь можно просто спрыгнуть в воду, не так уж это высоко…
Это был первый из вопросов, ради которых Фандорин затеял ночную прогулку. Поднявшись на скалу (что не заняло и десяти минут), он получил вполне удовлетворительный ответ.
Вторую цель предприятия Эраст Петрович назвал про себя «неофициальным визитом».
Если постороннему человеку, да еще мужчине, попасть в обитель Утоли-мои-печали обычным образом невозможно, есть и другие способы. Например, такой.
Наверху «обломанного зуба» оказалась площадка размером с небольшую комнату, расположенная ниже уровня основного утеса. Наверх вела высеченная в камне лестница, которая упиралась в калитку – кажется, запертую.
Фандорин вспомнил, как докторша упомянула некий Игумений Угол, куда настоятельница спускалась для уединенного моления. Несомненно, это он.
Значит в этом закутке, женщина, которую он когда-то любил, бывала каждый день, в полном одиночестве…
Эраст Петрович попытался представить ее здесь – и не получилось. Очень уж странное было место. Основная часть зачем-то огорожена металлической сеткой в мелкую клетку. Такими обносят курятники, чтобы самые маленькие цыплята не разбежались. Зачем тут ограда?
Внутри, у каменного обрыва – какая-то дощатая будка, едва различимая в густой тени. Фандорин включил электрический фонарик.