Он вынул из заднего кармана брюк маленький «браунинг», воинственно взмахнул им.
– Лучше суньте за поясной ремень. Быстрее вынимать и не зацепится, – посоветовал Фандорин. – Что ж, давайте оскальпируем вашего Чингачгука. Посмотрим на его рубли – стоят на них крестики или нет…
Когда шли через двор, Эраст Петрович посмотрел на докторский флигель: дверь на замке, шторы задвинуты.
– Что поделывает госпожа Аннушкина?
– Утром оседлала лошадь. Уехала куда-то. Должно быть в Шишковское, больше здесь некуда…
Посмотрел Фандорин и в сторону мертвецкой, но ничего спрашивать не стал – про Ольшевского титулярному советнику знать было незачем.
Углубились в лес. Первым шел Сергей Тихонович – сначала решительно и быстро. Потом медленнее. Наконец, вовсе остановился.
– Вам не придется участвовать в з-задержании, – тихо сказал ему Фандорин. – Такие вещи требуют навыка. Только укажите место. Я отлично управлюсь один.
– Я не боюсь Шугая! – возмущенно прошептал Клочков – и сразу угас. – Вру… Боюсь. Шугай-то ладно. С вами мне не страшно, но… Вы тогда сказали, что Хозяин пролежит неделю, а потом встанет. Но ведь вы не доктор? – Он смотрел на Эраста Петровича с надеждой. – Может, и не встанет?
– Встанет. А я к тому времени уже уеду. И вам придется разбираться с господином Саврасовым самому, никуда не денетесь. Но есть, конечно, и другой вариант. Он у вас в кармане. Сделали укольчик – и проблем нет… Д-далеко еще идти?
– Шагов сто. Вон до той большой ели. За ней ложбина, по ней направо еще столько же. Там у Шугая логово…
Лицо у Сергея Тихоновича шло пятнами, язык снова и снова облизывал сухие губы.
– Оставайтесь здесь, – сжалился Фандорин. – Только не топчитесь, стойте неподвижно. Никакого шума. Дальше я сам.
– Вы все равно не сумеете подобраться к нему незаметно. Шугай услышит. Лучше я покричу – пусть выйдет.
– Ко мне, после истории с шапкой? Навряд ли. А передвигаться бесшумно я умею. Учился.
В лесу, где всякий нестандартный звук слышен издалека, двести шагов – расстояние небольшое, поэтому Фандорин перешел на синоби-аруки, особую походку «крадущихся», для которой требуется идеальная балансировка тела. На пробу нарочно наступил на сучок – тот не хрустнул. Не шелестела под ногами жухлая, уже осенняя трава, не шуршала палая листва. Сидевшая на кусте орешника белка не обернулась, хотя Эраст Петрович, проходя мимо, мог бы дернуть ее за пушистый хвост.
Синоби-аруки предписывает не только самому не производить шума, но и чутко улавливать все посторонние звуки, для чего требуется предельное напряжение слуха – ведь двигаться подобным манером обычно приходится в темноте, когда от зрения мало проку.