"Ваше похищение потерпело крах. Без вас, находящейся в моих руках, у меня не было контроля над сэром Реджинальдом. Но мало того, вам снова удалось отличиться".
”Вы начали соединять части происходящего в единое целое. Это было всего лишь вопросом времени, прежде чем вы рассказали бы отцу, то что поняли. Надо сказать, что вы оказались слишком сообразительной на свою собственную голову”. Он по-прежнему упорствует, обращаясь ко мне по имени, используя эти слова, как словестные пощёчины.
”Всё, что вам, Кларисса, следовало бы сделать, это просто успокоиться и не задавать лишних вопросов, по крайней мере, до тех пор, пока все не уляжется, а я на это время затаился бы снова”.
"Однако ваш посол договорился о встрече с Императором для подписания соглашения, позволяющего пребывание в моей стране гораздо большего числа иностранцев. Я не могу позволить случиться этому. Я дал клятву - защищать свою страну от вмешательства в её жизнь иностранцев. Это - моя страна, не ваша. Нападение на посольство позволит уничтожить всё договора, по которым ваше правительство желает закрепиться на нашей земле.
”А ружья, зачем они вам?”
”Наша война с вами велась бы на равных. Эти ружья предоставили бы нам шанс избавить нашу страну от всех вас”.
”Значит вы shishi”.
”Как я и говорил - вы слишком умны на свою голову, слишком умны, чтобы остаться в живых”.
”Что я сделала, чем оскорбила вас, сэр?” Его взгляд полный презрения говорит мне о многом.
"Никакая японская женщина не посмела бы говорить со мной так, как делаете это вы, Кларисса. Она хорошо понимает и знает, где её место".
”И, разумеется, это место заключается в раболепном услужении вам?”
”Именно, место женщины — служить мужчине. И никак иначе. Почему вы продолжаете попытки возвысить себя?”
”Потому, что я хочу большего, Китами. Я хочу быть самостоятельной личностью, а не собственностью какого-то мужчины”.
"Ну, пока вы живете в этой стране, Кларисса, вам придется научиться уважать мужчин и осознать своё место в доме. Скажите, разве ваш отец не учил вас этому?"
"Мой отец учил меня, что любая жизнь ценна, и несмотря на то, что в светском обществе Лондона все ещё доминируют мужчины, в нашей семье я всегда была вольна говорить то, что думаю".
”Как же это глупо с его стороны. Дайте женщине свободу мысли и скоро вы потеряете всякий контроль над ней”. Я даю ему крепкую пощечину, когда он приближается ко мне и вижу вспышку огня в его глазах, от которой по моей спине пробегает волна дрожи. Его поведение становится явно враждебным. "А сейчас, маленькая умненькая мисс, вы получите урок хороших манер и должного проявления уважения".