«Похоже, подыгрывать ему придется мне», — решила Пруденс и сказала:
— Снова какие-то хитрости! Ясное дело! Это в их стиле.
Флэттери удивленно взглянул на нее, но тут же снова уставился на пульт.
— С горькой правдой, — повторил Бикель. — Да весь этот корабль просто один огромный тренажер, созданный с единственной целью — впрочем, как и остальные шесть. Неужели вы не понимаете? — спросил он. — Неужели не видите, какова эта цель? Ведь он отбрасывает тень на все, что нас окружает. Вся эта секретность, тайны, интриги — все рассчитано на то, чтобы столкнуть нас в мутную воду и посмотреть, сумеем ли мы выплыть. Это не просто горькая правда. Либо мы тонем, либо учимся плавать. И единственной возможностью выплыть для нас является создание искусственного разума.
Она поставила свою подпись «Пруденс Вейганд» в вахтенном журнале и передала вахту Флэттери. Это была ее пятнадцатая вахта.
Флэттери растянулся на койке, готовясь провести так следующие четыре часа. Блики на стеклянных поверхностях индикаторов гипнотизировали его. Он потряс головой, отгоняя сон, и услышал шелест ткани. Это Пруденс вставала с койки. Она немного постояла, потянулась, сделала с дюжину наклонов.
«Как легко они смирились с тем, что я, возможно, палач», — подумал Флэттери. Он заметил настороженность Пруденс. Вообще эти вахты по четыре часа через четыре можно выносить только в том случае, когда не возникает серьезных проблем, и всё равно они страшно расшатывают нервную систему. Сейчас Пруденс нужно поесть и как следует отдохнуть, однако вид у неё достаточно бодрый.
Она бросила взгляд на Флэттери, увидела, что тот готов принять вахту и проверяет вахтенный журнал. Вроде бы всё шло нормально Прошло уже чуть больше суток, за время которых приходилось делать лишь незначительные подстройки аппаратуры. Все шло гладко. Слишком гладко.
«Опасность всегда держит в напряжении, — подумала она. — А спокойствие притупляет внимание».
— Думаю, тебе надо поесть и попытаться отдохнуть, — заметил Флэттери.
— Я не голодна.
— Тогда хотя бы отдохни.
— Попозже. Схожу-ка я, пожалуй, посмотрю, как там дела у Бикеля с Тимом, — она взглянула на висящий над головой экран Сейчас он показывал мастерскую. И все четыре часа ее вахты она с интересом наблюдала за происходящим там.
Бикель и Тимберлейк были с головой погружены в работу. Пруденс, благодаря низкой гравитации, одним прыжком преодолела не сколько метров, отделяющих ее от входного люка мастерской, вошла и остановилась, пытаясь понять, что они успели сделать.
Тимберлейка нигде не было видно. А там, где раньше на большом пульте помещался сканер, теперь высилось какое-то уродливое сооружение — нагромождение торчащих во все стороны пластиковых блоков — энговские умножительные цепи, каждая из которых была заключена в пластиковую изоляцию. Блоки связывала между собой целая паутина псевдонейронного волокна.