Кто-то — кажется одна из студенток с последнего ряда спросила:
— А разве человеку не потребуется известная доля мужества, чтобы не воспользоваться им?
— Ха! — взорвался Уоррен.
Другой студент заявил:
— Гипотетические вопросы вроде этого всегда выводили меня из себя.
— Естественно, — отозвался Уоррен. — Просто вы, молодые и крутые, не готовы оказаться лицом к лицу перед фактом, что мы и в самом деле способны создать такой компьютер — прямо сейчас, сегодня. На самом деле, мы уже лет тридцать как готовы его построить. Причем это обойдется довольно дешево, относительно, разумеется. Но строить его мы не станем.
Тимберлейк замер на месте посреди отсека с гибертанками, наконец поняв, почему он вспомнил этот случай. Приход сюда, в этот отсек, залитый холодным светом, был чем-то вроде обращения к гипотетическому предсказателю смерти старика Уоррена.
«Бикель заразил меня уверенностью в том, что этот корабль совсем не то, чем кажется, — подумал Тимберлейк. — Он взял на себя командование, а меня отодвинул в сторонку. Единственной причиной, по которой я оказался здесь, это убедиться в том… — он оглядел отсек, — что Бикель не прав. Отними у меня это, и я окажусь совершенно бесполезным… ну разве что годным подсоблять Бикелю в мастерской… Да, Бикель… Сию секундочку, Бикель… Что-нибудь еще, Бикель?»
Наконец он с трудом заставил себя подойти к одному из танков в шестнадцатом ряду. Танк ничем не отличался от остальных, окружающих его правильными рядами. Тимберлейк включил внутреннее холодное освещение, взялся за поручень и наклонился к инспекционному отверстию.
Внутри танк был залит голубоватым мерцающим светом. Были видны трубки с питающими растворами, разноцветные, похожие на макароны провода, опутывающие неподвижную человеческую фигуру.
Можно было различить резкий профиль незнакомого человека, восковую бледность лица и темную щетину на подбородке. Тимберлейку сразу подумалось: уж не манекен ли это, кукла в человеческий рост, чтобы обмануть их всех и заставить думать, что в танках живые люди.
Тимберлейк внимательно изучил показания приборов жизнеобеспечения над мешаниной проводов. Они свидетельствовали о том, что в теле лежащего в танке человека теплится жизнь. Тимберлейк чуть-чуть изменил уровень подачи кислорода и отмстил, что на экране энцефалографа это изменение тут же отразилось в виде изменившихся кривых.
Тут же подача кислорода автоматически вернулась на прежний уровень.
Следовательно, это и в самом деле человек в состоянии гибернации. Подобная обратная связь состояния тела с приборами никак не могла быть заранее запрограммирована. Ведь никто не мог предвидеть, что именно в этот момент кто-нибудь изменит уровень подачи кислорода. Однако приборы тут же засекли неладное и немедленно восстановили равновесие.