Генерал-майор Маннергейм стал желанным гостем во многих аристократических домах Варшавы. Особенно ему были рады в семействе председателя Городского совета Варшавы Любомирского. Княгиня Мария — жена председателя — частенько приглашала генерала на обед, и он подолгу засиживался у нее в гостиной, ведя неторопливую послеобеденную беседу под звуки вальса. Позже, во время Первой мировой войны, Маннергейм вел с княгиней постоянную переписку и сохранял ее письма, которые очень ценил и даже давал читать своему ближайшему окружению. В одном из писем княгиня делает недвусмысленные намеки: она пишет, что единственное существо удерживает ее на этом обезумевшем свете — ее маленькая голубоглазая Доротея… Письмо заканчивается просьбой уничтожить послание, поскольку оно очень личное и заслуживает сгореть в адском пламени.
Переписка носила явно любовный характер. Судя по всему, между бароном и княгиней существовала интимная связь, и отношения эти, если брать во внимание упоминание о голубых глазках Доротеи, не остались без последствий.
Но приятную службу в Варшаве, где Маннергейм даже собирался обзавестись собственным домом, прервала война. 6 января 1914 года Маннергейм получил новое назначение — командира гвардейской кавалерийской бригады в Варшаве. С ним он и принял первое свое сражение на фронтах разгоревшейся Первой мировой войны.
Еще до официального объявления Австро-Венгрией войны России Маннергейму было приказано переправить бригаду из Варшавы в Люблин. 30 июля полк выгрузился на железнодорожном вокзале в Люблине и оттуда конным порядком проследовал в город Красник, находившийся в 30 километрах от австрийской границы. 17 августа австрийцы силами одной пехотной бригады, трех орудийных батарей и большого числа кавалеристов начали наступление на Красник. Маннергейм получил приказ выдвинуться на южные окраины города и держать оборону. Вот как он сам описал свое первое сражение:
«Мои части сражались в полосе шириной 7 километров. В бой ввязался весь полк. Огнем превосходящей артиллерии противника моя батарея была подавлена, и сразу после столкновения в ней осталось всего два орудия (из шести имеющихся. — Прим. авт.), которые вынуждены были сменить позицию. Это означало, что уланский полк какое-то время действовал без поддержки артиллерии. Наконец командующий армией (генерал-лейтенант князь Туманов. — Прим. авт.) прислал свежую батарею, и ее точная стрельба оказала существенную помощь в бою.
В течение дня противник стремился захватить центральную позицию — там ему противостояли гвардейские уланы — и отсечь мой левый фланг, но этого австрийцам не удалось.