— Ты кто такая? — Вновь попыталась выяснить происхождение хамки Анна.
— Я — та, кто введёт тебя в курс дела. — Успокоила посетительница. — Если забыла — моё имя Носферату. Но, лучше пока подкрепись.
— Я не хо… — Снова залепетала Анна и обомлела, увидев, что заботливая сиделка внесла в комнату клетку с маленькой обезьянкой.
Животное испуганно заверещало, и Анна машинально свистнула, удивившись, что для этого не потребовалось складывать губы в трубочку. Протяжный звук, чем-то похожий на стон или, скорее, чревовещание, только на очень высокой частоте, шёл прямо из груди. Мартышка закатила глаза, а Носферату удовлетворённо осклабилась.
— Я же говорила.
Какая-то, совсем незначительная часть бывшей труженицы специального управления бурно протестовала. Но, инстинкты оказались сильнее разума, и она не заметила, как выпила несчастное создание досуха.
— Вот и славно. — Обрадовалась Носферату. — До вечера можешь поспать. А потом…
— Что потом? — Перебила новорождённая хищница.
— Тебе как можно быстрее нужно пройти активацию. Как и в прошлой, в этой жизни тоже не бывает бесплатных обедов. И продукты распада уже начали отравлять твой организм.
— Нежить ведь остается активной в течении трёх, а, иногда и четырёх лет. — Вставила реплику Анна.
— Мы говорим «подвергшиеся метаморфозе». — Поморщилась новоявленная учительница. — Согласись, не очень приятно слышать в свой адрес разные гадости.
— Извини. — Смутилась Анна.
— Ничего. Я тоже не сразу привыкла.
— И, что теперь делать? — Попыталась взять быка за рога мисс Райт.
— Я же сказала: отдыхать! — Остановила поток красноречия вампирша. — Даже для таких как мы утро вечера мудреней.
Анна и сама чувствовала, как слипаются глаза. Тело наполнилось приятной убаюкивающей сытостью. Руки и ноги потяжелели, словно только что провела утомительную четырёхчасовую тренировку. С хрустом потянувшись и слегка удивившись небывалому ощущению внутренней силы, она смежила веки и погрузилась в забытьё.
Во второй раз проснуться удалось значительно легче. Кошмары не мучили и, сбросив оцепенение, новообращённая подошла к окну. К чуткому осязанию, прибавились тонкий слух и чрезвычайно острое зрение. Анна различала шорох мышей под половицами, без труда могла разобрать, что говорят соседи за стенкой или те, кто живёт в соседнем доме.
Глядя на ночной город, она вынуждена была признать, что прошлое скорее походило на убогое прозябание, чем на полноценную жизнь. Правда, вместе с обретёнными способностями, появилось и некоторое неудобство. Мозг, получавший массу, в большинстве своём совсем ненужной информации, буквально захлёбывался, стараясь переварить поступающие отовсюду косвенные сообщения.