Хабибуллин посмотрел на меня даже с некоторой жалостью.
— Оленька, неужели ты в самом деле уже подумывала о должности коммерческого директора нефтяной компании? — мягко спросил он. — Детка, у тебя очень хорошо получаются эротические романы. Вот и пиши их. Создавай воображаемые миры, придумывай героев. Признаться, был удивлен, узнав, что автор — ты.
— При чем здесь это?!
— Ты совершенно не разбираешься в современной жизни. Ты даже сейчас не в состоянии оценить ситуацию. Неужели ты веришь всему, что тебе говорят люди?!
— То есть я, по-вашему, должна отказаться от Кипра?
— О прости меня, Аллах, — пробормотал Хабибуллин и перешел на крик: — Идиотка! Этот журналюга тебя использовал! Ведь я бы мог тебе башку отстрелить, а потом уже задавать вопросы! И другой бы на моем месте так и сделал! Или отдал своим парням, а потом уже разговаривал с тепленькой! Дура! Кретинка!
Я вся сжалась. Хозяин «Татанефти» немного успокоился и сказал уже помягче:
— Да он прекрасно знал, где твои дети. Ему Надеждины охранники тут же позвонили. Они же на дотации у «Скандалов». Вот, кстати, что означает, недоплачивать людям и плохо к ним относиться. Парни готовы продавать информацию о начальнице в самый скандальный еженедельник. Даже бесплатно, наверное, отдали бы, только бы увидеть госпожу Багирову голенькой на страницах желтой прессы.
— А у вас такое невозможно? — с некоторой долей ехидства спросила я.
— Так мои знают, что сразу же без головы останутся и что от меня не скроешься, — как само собой разумеющееся сказал Мурат и вернулся к прежней теме.
Саше-Матвею требовались компрометирующие фотографии Мурата Хабибуллина, или его особняка… или хоть чего-нибудь: записи — аудио или видео, снимки, что угодно. Охранников Мурата журналист купить не смог, хотя и пытался в прошлом. А тут, с его точки зрения, подвернулся способ попасть на обнесенную забором территорию.
Я вспомнила, как журналист живо отреагировал на мое горе. Он сам позвонил мне сегодня днем, вроде бы просто так, а я ведь вчера вечером, дома у журналиста Сереги, говорила, что собираюсь на дачу к детям. И что езжу туда каждые выходные. Но Саша-Матвей все равно позвонил — то есть знал, что я буду дома, или даже следил за мной, или предполагал, что я примчусь домой — и тут же вызвался помочь. Я, конечно, ухватилась за первую попавшуюся соломинку. И Надежда, как я уже отмечала сегодня, не особо разволновалась из-за отсутствия внуков.
— Можно спросить, что Саша-Матвей хотел от вас? — посмотрела я на Хабибуллина.
— Он ничего не хотел. Заказчик съемки — ваша разлюбезная свекровь. Поэтому в частности я и собираюсь отправить вас с детьми на Кипр. Все-таки не хочется вольно или невольно послужить причиной смерти красивой женщины и ее отпрысков.