Он настолько сильно хочет избавиться от меня, что даже не может сказать мне ничего, просто молчит.
Я смотрю на колени и думаю, что же я буду делать, когда приеду в аэропорт. Это, скорее всего, последний раз, когда я его вижу. Он дал мне это четко понять: он не хочет иметь ничего общего со мной. И, несмотря на то, насколько сильно я забочусь о нем, несмотря на идиотскую одержимость им и чувствами по отношению к нему, я, бл*дь, не собираюсь умолять. Я не хочу этого, не хочу жалости. Если все же я начну это делать под влиянием чувств, когда он довезет меня до аэропорта, то, скорее всего я сделаю себе в тысячи раз больнее.
Я вновь смотрю на него. Одна рука лежит на руле, крепко сжимая его, другая на его колене. Он очень крепко сжимает руль, такое ощущение, что под его хваткой он треснет и рассыплется. Другая рука, которая лежит на колене, крепко сжата в кулак. Я поднимаю взгляд к его лицу и вижу в его глазах жесткое выражение.
Импульс вспышкой проходит по мне, я слишком устала, чтобы игнорировать это.
— Ты никогда, за все время нашего общения, не удосужился объяснить мне, почему я не должна хотеть с тобой ничего общего, — может это, потому что он считает, что плохо влияет на меня. Я надеюсь, нет — это просто смешно. — Мы оба одинаковые, пойми это. Ты и я, мы сломлены в равной степени.
— Ты не сломлена и не сумасшедшая, — его губы складываются в горькую усмешку.
Так вот как он думает. Что я порядочная, никогда не занимавшаяся сексом, домашняя девочка из пригорода. И это было бы правдой. Это могло бы быть правдой. В параллельной вселенной, может я такая и есть, если исключить никогда не занимавшаяся сексом. Потому что сейчас, с ним, я постигаю все чувственные удовольствия.
— Ты что, правда так думаешь? — сухо смеюсь я. — Удивишься ли ты, если я тебе скажу, что я наркоманка? Некоторые говорят «прошедшая реабилитацию, почти здорова» … Это ложь. Знаешь, что я сделала, когда увидела тебя в ту, первую ночь на сцене? Я все еще носила в кармане таблетки «окси» на всякий случай. Тогда я проглотила их, но затем выбежала оттуда и вырвала их. А позже вернулась и посмотрела, правда ли ты там на сцене. А знаешь, как я начала употреблять их?
Я отвожу взгляд от дороги и поворачиваюсь к нему, обнаружив, что он смотрит на меня.
— Я не могла уснуть всю ночь напролет, только и думала, что о дыре в стене. Я реально разглядывала ее, думала она там. И постоянно, где бы ни была, думала, что если дверь закроется. Дома это или в отеле, поездке с другом. Если дверь закрывалась или просто была прикрыта, но не заперта на замок. Мне обязательно нужно встать и проверить, открыть ее и посмотреть в коридор или снаружи комнаты. Только тогда я могла лечь и закрыть глаза. А затем… когда я их закрывала я видела потолок. Я ненавижу потолки. А стены еще больше. Я постоянно думала о дыре в стене, потолке, двери, и ты не можешь не догадаться, что у меня огромное количество проблем со сном. Вот тогда-то один из моих терапевтов и прописал «Ксанакс»