– Как у вас вообще с выпивкой? Не строго?
– Сегодня все будут к ночи на бровях. Из Сектора пришли, нужно нервы отпустить. А завхоз, тот и вовсе не просыхает. У него работа нервная. Это вы смотрите, вам завтра с Баргозовым беседовать.
Олег разлил водку по стаканам и, поднимая свой, мысленно произнес: «Будем жить хорошо!» Тем временем Гришка вспоминал серую толпу на остановке перед пятиэтажками Шанхая:
– Что за народ! А глаза какие! Пустые глаза!
– Народ как народ, – пожал плечами Женя. – Они ж тут как в осаде. Ты бы знал, чем они еще занимаются… У них вольеры, крыс разводят. Я в Шанхае в столовую ни за что не зайду – никогда не знаешь, что за мясо там.
– А они жрут?! – Гришка вытаращил глаза.
– Вообще-то мне говорили, что они хамелеонов приманивают, а потом крысами откармливают, чтобы железа выросла. Представь себе крысу размером с бегемота. – Женя широко развел руки, чтобы подчеркнуть, каким может вымахать такое чудище.
Выяснилось, что он хмелеет очень быстро: выпили совсем немного, но старший лаборант раскраснелся, глаза заблестели. Вскоре он уже откровенничал:
– Я сюда, как вы, после универа приехал. Ну как же, передний край науки! Дадим родной стране больше биотина! Тогда тема еще дышала, даже финансирование кое-какое было. Ну, приехал, значит, впрягся в работу. Первый раз шагнул за Барьер… думал, там что-то особенное. Сперва ничего не замечал, кроме Сектора, какое там всё… ну, новое, в общем. А потом вдруг понял, что Баргозову на биотин плевать. Опыты мы ставили для галочки, что называется, от сих до сих, по минимуму. Баргозов умный, он быстро въехал, что синтез биотина – это лажа, это нереально совсем. Условия Сектора, какое-то излучение, специфические поля, которые не берет наша аппаратура… Сами посудите – как их можно зафиксировать и воспроизвести в лабораторных условиях, если их аппаратура-то не берет? То ли они есть, то ли их нет…
Гришка подливал и поддакивал, Женя продолжал, все больше распаляясь:
– В конце концов это дошло и до масовского начальства, финансирование свернули. Я к тому времени уже здесь работал, ну вот тогда и начали биотин гнать налево. Баргозов сам подсуетился. А о нас руководство уже не вспоминало – больше мы сдаем биообразцов, меньше, им наплевать было. Нет, я Баргозова не виню: если нет финансирования, как ему работать? На одной нашей зарплате здесь, что ли, жить? А инструменты, а оружие, а все остальное? Походы в Сектор – довольно дорогое развлечение.
– Значит, все-таки работа идет? – уточнил Олег. – Настоящая работа, не липовые эксперименты по синтезу?