— Наталья где? — буркнул Воронцов. — Она же платежками занимается…
— Я вам сама все покажу, — неожиданно твердо, даже решительно сказала женщина, положила папку на стол и развернула ее в нужном месте, ориентируясь на яркий стикер.
— Вот платежка, вот реквизиты, вот подтверждение банка, — говорила она, — все в порядке, указанная вами сумма была перечислена на счет Серегина Максима Васильевича в тот же день…
Илья поднялся со стула, заглянул в папку и своим глазам не поверил: это была та самая сумма, те деньги, в которые, как щенка носом, его тыкал Артемьев. «Его процент, предоплата за разрешение транзакции, аванс. Все так делают…» Ага, все да не все. Ну слава тебе, господи, не зря прокатился, и теперь есть что эсбээшнику предъявить.
— А можно мне копию? — попросил Илья, и требуемое получил незамедлительно. Женщина с папкой ушла, Воронцов же открыл сейф у себя под столом, достал оттуда бутылку коньяка, две стопки и сложенный вчетверо лист бумаги, подал его Илье.
— Расписка, — пояснил он, — там все сказано. Читай.
Илья развернул бумагу, и точно — это была расписка в получении денег от Воронцова П. И. В том, что он обязуется вернуть Серегину М. В. деньги в сумме… Дальше шла собственно сумма, цифрой и прописью, дальше стояли две подписи — брата и Воронцова — и дата пятилетней давности.
— Я тогда крепко влип, — сказал Воронцов, держа в руках коньяк, — только раскручиваться начал, заказы хорошие пошли. Слушай, давай помянем Макса, а то как-то не по-русски… Жаль, что так вышло, не успели мы с ним поговорить по-человечески. И я хорош, и он тоже…
Воронцов свернул бутылке «голову» и нацелился на стопку, что стояла напротив Ильи.
— Я за рулем, — отказался он, Воронцов кивнул, налил себе стопку и выпил до дна, как воду, даже не поморщился. Потом налил вторую и проговорил:
— И тут бац — несчастный случай на стройке, у лифта трос оборвался, летел он с шестнадцатого этажа, а внутри трое работяг. Насмерть, разумеется. — Он выпил половину рюмки, и тут его проняло. Воронцов покривился, выдохнул, взъерошил волосы на голове, пригладил их и снова тоскливо посмотрел на Илью:
— Прикинь, что тут началось. Мне теперь Армагеддон или Третья мировая не страшны, я такое пережил… Всем платить пришлось, сам под статьей ходил, полконторы сбежали — зарплату платить было нечем, еле наскребал на минималку. Всем платил, всем — и ментам, и врачам, и прочим контролирующим, чтобы все как неосторожность оформить. В общем, сделали им нахождение на объекте в нерабочий день в состоянии алкогольного опьянения, свидетелей нашли, тоже, понимаешь, не бесплатно. Потом родственникам пособия, двоим до сих пор плачу, и за квартиру, и за институт ребенку. Еле-еле отбился тогда, думал, хана мне. Деньги искал где мог, многие отказали, кто-то процент зверский заламывал. А Макс сразу дал, сколько надо, отдашь, когда сможешь, сказал. Я ему расписку, а он мне — засунь ее себе куда-нибудь туда. Ну я и засунул, в сейф. Забирай, если хочешь, мне она без надобности.