Вепрь ослеп от бешенства и ужаса. Он не видел, куда бежал. Глаза его застилал кровавый туман.
Фотокорреспондент Кривоплясов, несколько освоившись со своим фантастическим положением, понемногу стал соображать. Раздирая ногтями уши секача, он направил его под приземистый дуб с низкими ветвями. И поддавал ему шенкеля, будто это был не грозный секач, а старая кляча с отвисшим брюхом.
Но Яша, Гриша и Веня, к сожалению, ничего этого не видели. Они без оглядки промахнули несколько километров и остановились лишь тогда, когда дальше бежать было некуда: дорогу преграждала река. Они упали на берегу в беспредельном изнеможении. Отдышавшись, похлебали воды из реки и осмотрелись.
Место, куда они попали, было красивое. Могучие грабы, осокори и дубы склонялись над рекой. Чистая, прохладная вода неторопливо текла к морю, промывая добела прибрежный песок.
— Ну что, зажарил поросенка? — съязвил Яша, обращаясь к Вене.
— Не гавкай, — ответил Веня грубо, но эта грубость так не шла к нему, что Гриша и Яша засмеялись.
— Кабан, наверное, погнался за фотокорреспондентом, а мы, как зайцы, драпали, — сказал Гриша с досадой. Он не мог простить себе позорного бегства. Ведь клялся идти грудью против любой опасности, чтобы преодолеть страх.
Неожиданно он стал озираться по сторонам.
— Ты чего? — спросил Яша.
— Место знакомое. Я уже был тут. Где-то по берегу здесь малина растет.
Яша и Веня удивились.
— Что ты тут делал?
— С бабкой приходили. Она лекарственные травы собирала.
Пошли берегом. Гриша шел впереди. Он вдруг попятился назад и прошептал:
— Тихо.
— Что там?
Гриша, раздвинув ветви ольхи, показал в сторону излучины речки.
— Посмотрите.
На кривей вербе, нагнувшейся над водой, сидел маленький, очень старый дедок. Его сухонькая, почти мальчишечья фигурка, освещенная низким солнцем, хорошо просматривалась на фоне леса. Дедок был в майке и трусах, простоволос, на его тонких ногах болтались большие, не по росту, резиновые сапоги.
Крадучись, подползли ближе к лесному жителю. Дедок весело болтал ногами и, заглядывая в воду, хихикал и кому-то грозил пальцем.
— Кто это? — шепотом спросил Яша.
— Наверное, леший или лесовик, — ответил Гриша. — Мне бабка рассказывала про них. Говорила, водятся такие в лесах.
Сам Гриша нисколько не сомневался в этом.
— Леший? В резиновых сапогах? Ну, придумал! — усомнился Веня, справедливо рассудив, что дедок одет и обут слишком современно.
— А еще сын врачихи, — сердито одернул его Гриша. — Ну и что ж такого, что лесовик в резиновых сапогах? Может, у него ревматизм.
— Я таких дедов никогда не видел, — шепнул Яша, — только в кино.