К этому времени прошло чуть более сорока лет с момента выхода из тоннеля. Поэтому слабый сигнал дромида, уловленный приборами, был расценен, как счастливый билет, так как всякий знал, что там, где находится дромид, царят порядок и стабильность.
Челнок титанов занял место на орбите, и всему экипажу стало ясно, что Земля — самая лучшая планета во Вселенной. Гиперион засек точку, из которой исходил сигнал. Кронос с Япетом отправились на флаере встречаться с дромидом, а экипаж принялся рассматривать моря и континенты, радостно споря, какая часть суши лучше подойдет для высадки.
Но я забыл рассказать о детях Кроноса и Япета, которые имеют большое значение не только для дальнейшего повествования, но и для истории планеты. Исправляю свою ошибку.
Итак, титанид было шестеро. Тефида — жена скоростного детоконструктора Океана — и пятеро молодых и красивых. Вскоре после знакомства и во время первых недель полета взаимоотношения сложились сами собой, и уже на второй месяц были сыграны три свадьбы. Кронос взял в жены Рею, красавец Гиперион — Тейю, а изящный Кей — Фебу. И уже через год эти титаниды родили первых детей.
Кронос, при всех своих хороших качествах, был самым низкорослым из мужчин, и потому все его потомство не отличалось высоким ростом, да и не все дети оказались развиты должным образом. Но зато они прекрасно понимали, что их отец является владельцем корабля с ракетами и прочим оружием. Поэтому они сразу же заняли несколько привилегированное положение по отношению к другим членам экипажа, поскольку институт наследственности у титанов был развит хорошо.
Первенца назвали Аидом. Это был мрачный и малоподвижный ребенок. Разговаривать он научился лишь в пять лет. Потом стал развиваться нормально, но все равно представлял собой несколько странную личность. Второй сын — Посейдон — говорить начал в три года, но так, что до семи лет его никто не понимал, и создавалось впечатление, что он не понимает даже сам себя. Кроносу начало казаться, что при выборе невест ему достался порченый товар, и он было хотел уже развестись с Реей, но тут родился третий ребенок и все встало на свои места. Этого сына назвали Зевсом. Он уже в два года уверенно ходил, внятно изъяснялся, а когда ему стукнуло три, стал обзываться. Все члены экипажа слышали от него только те слова, которые вслух обычно в приличном обществе не произносятся. Надо ли говорить, что Зевс стал папиным любимчиком? Именно он и является одной из самых важных фигур моего рассказа, поэтому о других его братьях и сестрах достаточно сказать, что они были дружны между собой и всегда во всем помогали своему шустрому родственнику.