— Неплохо, — я вздрогнула, услышав голос за спиной, и запустила в его источник рулоном скотча, которым приклеивала огромный свадебный плакат, висящий за спинами молодых. То есть нас.
Картер, конечно же, уклонился, сияя словно начищенный таз. Читай — как придурок.
— Явился. Скотч подай.
— Сама кинула, сама и сходи, — продолжил скалиться он, не собираясь двигаться с места.
Я зарычала и яростно сиганула со стула, намереваясь или найти несчастный рулон, или надрать задницу одному заносчивому клановнику. Плакат тут же сделал ручкой и сполз на пол. Я обшарила пол, залезая под все столы и стулья, но скотч, похоже, обиделся на меня за неподобающее к нему отношение, потому как бесследно исчез.
— Не это ли ты ищешь? — отвлек меня от поисков все тот же голос, и я с размаху врезалась головой об стол. Шипя и потирая набухающую шишку, я вылезла из-под стола и увидела, что Картер перекидывает из руки в руку клейкую ленту, а мои руки уже сами с собой сжимаются, представляя, как я бы с удовольствием намотала ее на чью-то шею.
— Плакат на полу, — гаденько улыбнулась я в ответ и с удовольствием полюбовалась на вытянувшееся лицо клановника.
Одновременно с приездом Картера мне на ухо настойчиво подсела Арэна с предложением организации девичника. Сначала я лениво отмахивалась от нее, мол, зачем это все, мне итак хлопот хватает, на что сестра заявила, что берет все на себя. Я стала отказываться убедительнее, как мне показалось, что она осталась глуха, заявив, что у нее станет на одну родственницу меньше, если я «замылю вечеринку». В итоге мы сошлись на том, что девичник будет, я доверяю сие безобразие ей целиком и полностью, лишь бы она оставила меня в покое. Позже она позвонила мне и сообщила, что шабаш состоится в клубе с оригинальным названием «В стельку» двадцать девятого октября, то есть за два дня до свадьбы.
— Не будешь же ты с опухшей бледной рожей за столом и на фотографиях, — прямолинейно аргументировала Арэна.
Сестра же настояла на том, чтобы я пригласила все женское составляющее «Цели», бывших подруг, одноклассниц и всех, кого я смогу собрать в столь короткий срок, потому что «мы не каждый день выдаем замуж нашу дорогую Алечку». И уважаемые остиньоры и остиньориты не желали отказываться от неожиданного действа, ибо оказались голодны до зрелищ и жаждали праздника, вакханалии и разврата.
Этого вечера я боялась еще больше, чем собственной фиктивной свадьбы, а все потому, что утром курьер передал мне посылку, в которой оказалось маленькое черное платье, настолько маленькое, что сначала показалось мне детским. При ближайшем рассмотрении обнаружились выточки под грудь, коей у ребенка просто быть не может, а у меня была. К платью прилагались черные же чулки с кружевной резинкой и блестящая диадема. Кто так пошутил надо мной — оставалось лишь догадываться, облачившись, я не нашла ничего умнее, чем просто обалдеть. Возникла мысль, что если меня не изнасилуют до клуба, то в клубе точно прохода не дадут. Волосы я слегка подкрутила, поэтому и без того фривольный наряд смотрелся еще развратнее. Завершила страстный образ ярко-алая помада и сапоги на высоком каблуке, вытащенные мной на свет божий из недр шкафа. И вот настал час икс, когда мне следовало явиться в нужное место в указанное время.