— Нет, спасибо. Я сам, — ответил Джон, застегивая широкий складчатый кушак из темно-малинового шелка вокруг своей талии.
Джон чувствовал себя неловко под пристальным взглядом отца и хотел бы, чтобы тот ушел, но все равно снял с вешалки пиджак с атласными лацканами и, надев его, снова повернулся к зеркалу, чтобы поправить отложные манжеты рубашки.
— Очень недурно для наряда, взятого напрокат, — заметил Берт. — Но я должен был бы его тебе купить. Тебе, вероятно, в Майами понадобится смокинг для каких-то особых случаев.
— До этого еще целый год. — Джон слегка улыбнулся отцу. — К этому времени я могу вырасти еще на дюйм, а то и на два.
Берт кивнул и сунул руки в карманы.
— Думаю, да. Ты выглядишь… лихо, сынок. Жалко, что твоя мама не может увидеть тебя сейчас.
— Мне тоже жаль, — сказал Джон.
Наступило неловкое молчание.
— Ты уверен, что не хочешь воспользоваться моей машиной? Ты слишком здорово одет для пикапа.
— Да нет, спасибо. Я помыл и надраил нашего Красного Старичка до блеска, потом пропылесосил сиденья. Так что он выглядит вполне сносно.
— Ну тогда… — Берт вынул из бумажника несколько купюр. — Вот, возьми. В такую ночь, как сегодня, тебе понадобятся деньги. Такое бывает всего лишь раз в жизни.
Джон сунул в боковой карман пиджака свой собственный бумажник.
— С этим все в порядке. Деньги мне не нужны. Да и все уже приготовлено.
— Все равно возьми. — Берт силой сунул ему деньги в руку. — Мне будет спокойнее, если я буду знать, что у тебя есть несколько лишних баксов наличными.
Джон взял деньги.
— Спасибо, — просто сказал он.
На какую-то долю секунды глаза мужчин встретились, причем Берту пришлось немного поднять голову.
— Эта девушка, с которой ты идешь на бал… скажи-ка еще раз, как ее зовут? — спросил он.
Джон никогда раньше не называл ему ее имени, но все равно ответил:
— Бебе Болдуин.
— У ее отца бензиновые заправки по всему Майами.
— Верно.
— Она одна из этих бобетт.
— Снова в точку.
— Что ж, ей повезло. Полагаю, что у двоих таких видных парней-футболистов, как вы с Треем, была возможность выбрать.
— Это мне повезло. Бебе — славная девушка.
Берт кивнул, давая понять, что это, видимо, действительно так.
— Не сомневаюсь, — сказал он. — Что ж, ребята, желаю вам хорошо повеселиться. Будь осторожен за рулем.
Он отсалютовал двумя пальцами, поднесенными ко лбу в чисто местном приветствии, и вышел из комнаты.
Джон обратил внимание на шаркающую походку, понурые плечи отца и почувствовал приступ жалости. Есть вещи, которые уже никогда нельзя изменить, сколько бы вы ни пытались начать все заново. Джон мог бы заставить себя забыть тот день девять лет назад, если бы отец исправился, если бы его припадки раскаяния и печали не проходили среди шлюх и безудержных запоев, превращавших его в чудовище, способное отхлестать восьмилетнего мальчика до рубцов.