– Пап, – тихо сказал Юра, – я все понимаю… Ты зря подумал, что я к этому небрежно, ну, легко отношусь… Я делал все, что мог, и если б не конец практики, мне же на занятия возвращаться…
– Э, – легкомысленно отмахнулся Звягин. – Жизнь устроена так, что делать надо не столько, сколько можешь, а столько, сколько надо. Уж ты прости мне эти нудные отцовские наставления… А дождик-то мокроват, а?
Он вскинул руку, и такси, лихо выписывая вираж по маленькой круглой площади, притормозило, с шипением проскользив по асфальту.
– В Купчино, – заказал Звягин, раскидываясь на сиденье.
– Зачем? – удивился Юра. – Что там интересного?
– Никогда не знаешь, где подвернется что-нибудь интересное. Погуляем среди массивов новостроек – для разнообразия, м?..
У Парка Победы шофер спросил:
– Куда?
– Ну, например, на Бухарестскую, – пожал плечами Звягин.
– А на Бухарестской? – последовал недовольный вопрос.
– А вы дотошны, однако. Ну, дом пятьдесят шесть.
У пятьдесят шестого номера он скомандовал:
– Во двор. – Положил на приборную доску двадцатипятирублевку. Приказал: – Ждать здесь. Ровно час. В накладе не будете.
В подъезде Звягин критически обозрел Юру, опустил ему воротник плаща и поправил галстук. Бросил:
– Удостоверение переложи в нагрудный карман.
– Куда мы идем?!
– В семидесятую квартиру. За мной! Не трусь, стажер!
На звонок отворила девушка, похожая на манекенщицу – прямая и стройная, как стрела, и даже вышитый передничек на ней походил на образец из Дома моделей.
– Вы к кому? – она моргнула длинными ресницами.
Двое высоких, аккуратных, чем-то похожих мужчин стояли неподвижно. Короткие стрижки, холодные глаза.
– Дранкова Татьяна Дмитриевна, шестьдесят первого года рождения, проживаете в этой квартире? – произнес старший из них так, словно читал приговор.
– Да, я… – она кивнула, слегка меняясь в лице.
– Майор Звягин. – Он сделал шаг внутрь квартиры, заставив ее отступить. – Вот мы и встретились. Привет вам от Володи.
Она медленно бледнела.
Старший, стуча каблуками, прошел в комнату и с грохотом отодвинул от стола стул:
– Садитесь!
Младший закрыл дверь и кивком указал на стул.
– А в чем дело?.. – она пыталась улыбнуться непослушными губами.
– Садитесь, гражданка Дранкова, – неживым металлическим голосом повторил старший. – Итак!
Со стуком положил перед ней на стол два ключа на колечке. К колечку был привязан надписанный ярлык.
– Кирсанов Миша, четвертый «А»! Средний проспект, дом семнадцать, квартира двадцать семь. Ограблена четырнадцатого декабря прошлого года. Ключики ваши узнаете?
Не дожидаясь ответа, грохнул второй связкой: