Розовый и бодрый, в свежей сорочке, заварив терпкого японского чаю, он бросает удовлетворенный взгляд в зеркало и видит, что забыл побриться. Берет в ванной жиллетовский станок.
И тут по нервам – др-р-ррынь! в рассветной тишине. Телефон. Шесть утра. Кто спозаранок поздравляет?..
– Ты знаешь, что сейчас введут особое положение? – спрашивает Чубайс вместо приветствия.
– Где? – непроизвольно спрашивает Гайдар.
Чубайс откликается в рифму.
– В стране, – сумрачно отвечает он. – Угадай с трех раз, в какой. Ты уже проснулся?
Гайдар немедленно жалеет о том, что он уже проснулся.
– Прими мои поздравления, – желает Чубайс.
– А?
– С днем рождения. У тебя ведь сегодня сорокалетие?
– Да что случилось? – вопит Гайдар.
– Что, что. День дураков… Подарок к юбилею!
А случилось следующее. Ввечеру измученного трудностями жизни Ельцина замели в угол доски три ферзя: Коржаков, Барсуков и Сосковец. И объяснили ему, что трудности только начинаются. Предстоящие выборы, можно считать, уже провалены. Коммунистов в таком случае надо рассматривать как правящую партию. И тогда «шоковую терапию» можно считать предварительной любовной лаской. Ждите хирургических мер, и не сомневайтесь: шашек, в смысле скальпелей, на всех хватит. Дважды два – четыре. Как арифметика?
То есть бьет полночь, кукушка выскакивает из часов и вскрикивает: «Что делать? Что делать? Что делать?»
А делать, Борис Николаевич, остается только следующее. Вводить особое положение! Вот что делать. Как, что, чего?! И очень просто. Действие Конституции приостановить. Выборы перенести. Куда?! Туда… И что? И то: премьера Черномырдина меняем. На что я его поменяю – на водку?! На Сосковца, вот он сидит, смотрите внимательнее. Министра МВД Куликова меняем на другого Куликова… не смотрите, его здесь нет. И тогда мы сохраняем власть и укрепляем свое положение, спасая страну от контрреволюции и коммунистического красно-коричневого террора.
– Спасатели, – злобно комментирует Чубайс. – Лавры Шойгу им покоя не дают. Ты понимаешь, что из этого будет?!
Гайдар понимает, что из этого будет. Если в девяносто первом «Альфа» отказалась идти на Белый дом, то сейчас, после пяти лет свободы и демократии, в этой стране вообще никто и ничего исполнять не будет. Паралич власти меняем на бред власти. Аншлаг, аншлаг! воруют все. Анархия – мать порядка. Это во-первых. А во-вторых, в этих дивных условиях коммунисты через полгода приходят к власти со стопроцентной неизбежностью. Потому что больше просто некому. Если сейчас за них половина населения, то будет девяносто процентов. И приход их будет обставлен как возвращение к законности. Спасение демократии.