Тут-то и пришёл последний час нежити. Вернее даже не час, а немногим более четверти его. Этого времени Хиссе с лихвой хватило для того чтоб подчистую всех мертвяков извести. И в лесу, и там откуда они пришли - и в каком-то брошенном селении, которое демоническая кошка описала в посланном мне образе-мысли как нехорошее место.
Затем успокоенная Хисса вернулась к нашему лагерю. На дамбу. Где её дожидались я и Кейтлин. Пришлось же нам отправиться сторожить рыбу... Ибо оставлять её без присмотра кошка ни в какую не соглашалась.
Вернувшаяся Хисса сразу направилась к пруду. Передние лапы брезгливо отряхнула и вроде как помыла - едва касаясь их подушечками водной глади. И довольная собой подошла к нам. Приблизившись же, с нескрываемым подозрением покосилась на Кейтлин и сразу же груду рыбы кругом обошла, внимательно осматривая её и не иначе как пересчитывая. После чего на мгновение озадаченно замерла. А затем ещё лапой кучу поворошила, проверяя её на предмет образовавшихся в её середине пустот. Однако ничего такого не нашла и вновь с подозрением посмотрела на Кейтлин, будучи похоже не в силах поверить, что та в её отсутствие не стащила хотя бы одну из таких замечательно-вкусных рыб.
- Да не брала я твою рыбу, не брала! - возмущённо заявила Кейтлин в ответ на такие взгляды демонической кошки, и я не сумел сдержать улыбки. Которую моя невеста закономерно увидела. Увидела, фыркнула, да гордо подбородок задрала и в лагерь стремительно пошагала.
Не скрывая уже улыбки я подмигнул Хиссе и отправился следом за Кейтлин с мыслью - раз уж возникшая проблема благополучно решена, то почему бы не поспать ещё малость?..
Похоже все думали так же как и я. Потому как стоило только сильномогучей магессе убрать с небосвода сотворённое ей солнце, как народ сразу начал разбрёдаться по шатрам. Досыпать, ясно.
А утром наш отряд, словно ни в чём ни бывало, отправился дальше по старому торговому тракту. И никто даже на растерзанную Хиссой нежить не пошёл посмотреть. То ли люд у нас страсть какой нелюбопытный собрался, то ли всем с избытком хватило того мертвяка, с оторванной головой и развороченным чудовищными когтями туловищем, что на пути нашего каравана, у самой дороги валялся. Там не только непривычные к такому зрелищу Гэл с Даком позеленели, но и кое-кто и из бывалых наёмников сбледнул с лица, на него глядючи... Можно сказать один я безучастным остался. Не то по причине своей нечеловеческой природы, не то оттого, что видывал и кое-что похуже. Например то, что остаётся после трапезы упырей...