Его это очень тронуло.
— А когда мы вообще что-то знаем? Чем мы старше, тем опытнее. Вот и все. А жизнь по-прежнему игра.
Казалось, ее это не убедило.
— Я удивляюсь, почему была такой самонадеянной в свои двадцать лет. — Их глаза встретились, взгляд Лоры смягчился. — А может, и не удивляюсь, — мягко добавила она.
— Ты… — Его палец осторожно коснулся ее губ. — Ты была влюблена.
Она взяла его за руку.
— Ты можешь доказать это?
Они молча смотрели друг на друга. Ему казалось, что даже воздух вокруг пропитан желанием. Все тело напряглось. Как он хотел ее! Хотел настолько, что, казалось, еще чуть-чуть — и он сорвет с нее одежду и овладеет ею на кофейном столике, на полу, на ступенях, в холле и, в конце концов, на кровати, залитой теплым полуденным солнцем. Но никак нельзя. Во всех книгах совершенно ясно было написано, как опасно в случаях амнезии опережать события.
— Ммм? — Лора смотрела на него выжидающе. — Ну, чем ты можешь это подтвердить?
Я люблю тебя. Разве это не подтверждение? Энди откашлялся.
— У меня есть твои письма. — Думай о бейсболе, о чем угодно, только не о том, как она на тебя смотрит. — Старые письма.
Она была не только удивлена, но и явно польщена.
— Ты сохранил мои письма?
— Вот такой я… странный. — Он застенчиво улыбнулся. — Но если ты кому-нибудь расскажешь, я все буду отрицать.
— О, твоя тайна умрет вместе со мной.
Они опять замолчали. Она вздохнула, потом еще раз.
— Энди?
— Да? — Он погладил ее пальцы и поднял глаза, лицо Лоры было очень озабоченным.
— А Адель и раньше всегда так себя вела, придиралась к нам?
Энди очень страшился этого вопроса. Поцеловав ей руку, он откинулся на спинку дивана.
— Ты действительно хочешь об этом поговорить?
— Я не хочу, но мне кажется, мы должны.
Он довольно долго рассматривал оранжевую лошадку на каминной полке.
— Ты спрашивала, были ли у нас проблемы в семье…
— И ты не захотел ответить.
Энди долго колебался. Он не хотел сейчас начинать этот разговор.
— Зачем вспоминать о плохом, которое теперь в прошлом, если нам представилась такая замечательная возможность узнать друг друга заново?
— В том-то все и дело. Ты все это помнишь, а я — нет. Я ничего не могу поделать, но мне кажется, у тебя есть определенное преимущество.
— Ну, это же не соревнование.
— Знаю, но ты все равно из-за этого можешь определенным образом направлять наши отношения.
— А тебе обязательно зацикливаться именно на плохом в нашем прошлом? — И он медленно наклонился к ней. — Почему бы не вспомнить хорошее? Ведь его было так много.
— Всегда существует обратная сторона медали. Я тебе уже, наверное, надоела, но еще раз замечу — я не помню