— Да, — сказала я и покраснела, вспомнив, что ему удалось уговорить меня взять вместо денег ценные часы.
— Рубиновый перстень? — спросил он озабоченно.
— Рубиновый? Он сказал, что гранатовый.
— Мне показалось, что это был рубин. Я вам не советую принимать от него вещи, только деньги, мисс Ирвинг. Нехорошо злословить о человеке за его спиной, но у меня есть горький опыт — однажды я купил у него часы и потом горько пожалел об этом.
— Почему? — спросила я, не скрывая тревоги.
— Пришел полицейский и освободил меня от этой благоприобретенной собственности. Я едва избежал ареста. Насколько помню, меня пытались обвинить в сокрытии краденного. Мне, однако, удалось убедить их в своей невиновности.
— Вы хотите сказать, что он вор? Он сказал, что скупает вещи у обанкротившихся магазинов и частных лиц.
— Этим он тоже занимается, когда подвернется случай. — Очевидно, мое лицо выдавало охватившее меня отчаяние, потому что он сказал: — Мисс Ирвинг, вы ведь не…
— Часы, — угадала я его вопрос и вынула их из кармана. Теперь мне стало ясно, почему Шарки настаивал на секретности сделки. Я не испытывала чувства вины, выдав наш бартер. — Я взяла их, чтобы подарить мисс Теккерей на день рождения. Она потеряла свои часы. О, Боже! Надо сейчас же их вернуть. Почему вы не предупредили меня, мистер Алджер?
— Я собирался предупредить Шарки, чтобы он не смел сбывать вам вещи. Я даже… — он осекся и нахмурился.
— Вы дали ему деньги, чтобы заплатить за квартиру? Я знаю, признайтесь. Я видела, как вы давали ему деньги.
— От вас ничего не ускользнет! Это только в долг. Он всегда отдает долги, только разными способами.
— Очень любезно с вашей стороны, но боюсь, что он не ценит одолжений. Надо попросить его освободить комнаты.
— Я бы не торопился, мисс Ирвинг, — сказал он с обольстительной улыбкой. — Кто знает, кто придет на его место. Сейчас он переживает трудности, но он всегда платит полностью. Видите ли, он содержит мать и четырех младших сестер.
— Мило с его стороны, но часы я ему все равно верну.
Мы подошли к двери Шарки и постучали. Ответа не было. Мы сбежали вниз, но узнали, что Шарки ушел.
— Верну завтра утром, как только встану, — сказала я, — а пока я спрячу их в вазе, на случай, если придет полиция и захочет обыскать меня.
— Они не имеют права производить обыск в доме без письменного разрешения, — сказал мистер Алджер. Видно он прочел подозрительность на моем лице, потому что счел нужным пояснить, откуда ему известны такие детали. — Если вы будете продолжать знакомство с Шарки, вы скоро станете знатоком гражданского кодекса. Никогда не вредно знать, как живет другая половина человечества, не так ли?