Несколько минут мы молча читали: Холмс углубился в справочник, тогда как я, найдя нужную вырезку в его альбоме, внимательно читал сообщение под заголовком «Трагическая смерть молодого маркиза». Вот что в нем говорилось:
В прошлый четверг днем маркиз Дирсвуд трагически погиб, утонув при несчастном случае с лодкой вблизи северо-западного побережья Шотландии.
Молодой аристократ, который вместе со своим дядей, лордом Хиндсдейлом, остановился в замке Дрампитлох, фамильной резиденции, взял лодку и отправился один осматривать пещеры у подножия близлежащей скалы. Судя по всему, внезапно налетевший шквал перевернул лодку. Погода в это время была неустойчивая.
Когда маркиз не вернулся, его дядя поднял тревогу и были предприняты поиски. Однако тело не обнаружили, и, поскольку был отлив, предполагается, что его унесло в море.
Расследование смерти от несчастного случая будет проведено прокурором Глазго.
Закончив чтение, я поднял глаза и встретился с вопросительным взглядом Холмса.
– Итак, Уотсон, есть ли у вас какие-то комментарии?
– Только то, что семья Дирсвуд кажется удивительно невезучей.
– По-видимому, рок преследовал их на протяжении всей истории рода, – заметил Холмс, постучав длинным пальцем по обложке справочника. – Второй лорд Дирсвуд был обезглавлен Ричардом Третьим. Другого за участие в заговоре Бабингтона в тысяча пятьсот восемьдесят шестом году посадили в лондонский Тауэр, где он и умер от лихорадки, избежав смерти на плахе. Третий был убит на дуэли. К этому можно добавить смерть отца молодого маркиза в результате несчастного случая на охоте. При данных обстоятельствах их фамильный девиз «Fortunae Progenies»[5] звучит довольно иронично. Значит, вам ничего не приходит в голову по поводу кончины Гилберта Дирсвуда?
– Нет, Холмс, должен признать, мне кажется, тут все ясно.
– Вы меня удивляете. Разве вы не помните рассказ мисс Рассел о ее первой встрече с Гилбертом Дирсвудом? Она сказала, что маркиз гулял с собакой (это было единственное упражнение, которое бедняга мог себе позволить, заметьте это, Уотсон), когда споткнулся и упал, перебираясь через изгородь. И теперь мы должны поверить, будто молодому человеку разрешили выйти в море на лодке одному при неблагоприятных погодных условиях?
– Вы правы, Холмс. Теперь я понимаю, куда вы клоните. И что же вы предполагаете? Что это не был несчастный случай? Значит, это могло быть убийство?
Холмс откинулся на спинку кресла и взглянул на меня со снисходительным видом:
– Продолжайте, мой дорогой Уотсон. Пожалуйста, изложите вашу теорию.