В мгновение ока вокруг нас с графом воцарилась мертвая тишина. Плотное дымо-пылевое облако резко потяжелело и застыло, как удачно сделанное желе. Распахнувшаяся дверь замерла буквально в пальце от стены, не успев шарахнуть по ней со всей дури и едва не лишившись своей красивой резьбы. Все присутствующие тоже окаменели: я - от некоторого напряжения и лихорадочного обдумывания своих дальнейших действий; граф - от глубокого шока, а остальные - в силу действия заклинания. Поднявшаяся в воздух пыль плавно дрейфовала по коридору, танцуя сама с собой какой-то неведомый танец. Воздух застыл, не смея даже всколыхнуться без моего ведома. "Желе" тоже замерло в нерешительности. Какое-то время оно еще повисело в полной неподвижности, а затем, повинуясь моему знаку, начало очень медленно и постепенно сползать вниз, ловко стекая по плечам всех присутствующих и неделикатно обнажая истинную причину случившейся трагедии.
При виде этой самой "причины" у меня вдруг случился острый приступ ничем не купируемого веселья, а господин граф как-то странно икнул и медленно осел прямо на пол. Но я бы на его месте тоже лишился дара речи, если бы обнаружил своего высокомерного и ну прямо о-очень благородного "светлого" мага стоящим на карачках в довольно двусмысленной позе. Со вздыбленными волосами, в закопченной, порванной во многих местах и все еще дымящейся мантии. С перекошенным от ярости и щедро перепачканной какой-то бледно-зеленой слизью лицом. Да еще в компании собственных охранников, имеющих столь же живописный вид. С обнаженными, хотя и совершенно бесполезными, мечами, заляпанными с ног до головы все той же подозрительной субстанцией. Озлобленные. Взбешенные. И, как ни печально, абсолютно беспомощные, потому что старательно удерживались на одном месте сотнями крохотных нечеловеческих рук, обладающих удивительной силой. А в это время к их обнаженным ягодицам, мелькающих в огромных прорехах на штанах, с кровожадными выражениями на мстительно сморщенных мордочках вот-вот собирались припасть такими же крохотными, но ОЧЕНЬ зубастыми ртами мелкие, нескладные, криворукие, крылатые, зеленокожие создания величиной с мою ладошку. Для которых не было ничего интереснее в их недолгой жизни, чем всласть поиздеваться над каким-нибудь бедолагой, не осведомленном об их скверных привычках.
По счастливой случайности я остановил эту душераздирающую сцену в самый пикантный момент. Когда на лицах наших спутниках уже во всей красе расцвело отчетливое понимание своего незавидного положения, смешанное с беспомощной злостью, а маленькие летающие монстрики, лишь отдаленно напоминающих сказочных фей из сказок, уже готовились совершить страшное надругательство над уязвленной гордостью моего обозленного коллеги.