– Ты сумел пройти сюда, Венатор? Так ты не уйдешь отсюда! Наружу вынесут лишь твои кости!
Он резко выпрямился во весь свой громадный рост, вытянул вперед огромные руки, и голубой шар колдовского огня над столом размером с футбольный мяч мгновенно вырос до почти двухметрового диаметра, а секунду спустя со страшным шипением метнулся ко мне. Я успел усилить зеркальную защиту и отразил смертоносный сгусток вправо – на сидевших за столом троих колдунов. Чудовищный огонь прошел сквозь них (плоть испарилась за долю секунды, и на пол упали лишь обуглившиеся кости всей тройки) и, ударившись в перегородку, мгновенно прожег стену. Магическим зрением я различил в дальнем углу, слева от своего противника, большую колдовскую полость с температурой близкой к абсолютному нулю – Харнук в своей технике использовал перераспределение энергии… Я надвинул этот замкнутый объем невероятного холода на вскочивших из‑за стола трех остальных колдунов. Раздался протяжный сухой треск, фигуры отступников замерли, мгновенно покрывшись инеем, постояли несколько секунд, а потом с грохотом рухнули на пол и раскололись на куски. Тем временем, дом занялся всерьез – страшный огонь, пролетев сквозь все перегородки и капитальную стену, поджег все, что могло гореть…
– Попробуй устоять, Венатор! – вновь прорычал Харнук, отступив от вспыхнувшего стола.
Пламя набирало силу прямо на глазах, и теперь мы оба неподвижно и молча стояли, концентрируясь лишь на магической защите. В зале загорелся потолок, а через минуту пришла очередь и толстых плах на полу – все помещение стало затягивать густым дымом и дышать здесь стало нечем. Мне все еще хватало воздуха под тройным куполом зеркальной защиты, а мой противник уже изнемогал – он не обеспечил себе достаточный объем под магическим полем и теперь задыхался. Чувствуя близкое поражение, Харнук протянул ко мне громадные уродливые руки, шагнул вперед, наткнулся на стол и, потеряв равновесие, рухнул на почти прогоревшую столешницу, которая тут же проломилась под его тяжким телом. Оказавшись на полу среди пылающих обломков стола и уже горящих плах настила, он, уже лишившись защиты, глухо и страшно завыл, корчась во все усиливающимся огне. Отступив на шаг, я молча наблюдал, как у него загорелись волосы и борода, а потом вспыхнула одежда. Я мог и прикончить и спасти его, но не сделал ни того, ни другого – он сам решил собственную судьбу… Дождавшись, когда его объятое пламенем тело затихло и стало чернеть на глазах, я повернулся ко входу, выбил горящую дверь, прошел сквозь пылающий тамбур и оказался снаружи. Потом спокойно пересек весь двор – перепуганные монстры попрятались кто куда, распахнул тяжелую окованную железом калитку и вышел на улицу. Почти все обитатели деревни выбрались за ворота и молча провожали меня взглядами в ярком свете все усиливающегося пожара (помимо основного строения теперь занялись и многочисленные пристройки). Я чувствовал их ярость, ненависть и, конечно, страх, но никто не решился даже в мыслях заступить мне дорогу. Беспрепятственно добравшись до машины, я поднялся в кабину, запустил двигатель и покинул окрестности деревни темных колдунов.