«Клинический случай», – решила Люда, а вслух сказала:
– Да, могу вам только посочувствовать. Что ж, теперь отправимся в комнату, если вы не против. Только я должна подготовиться.
– К чему? – удивился Грушин.
– К знакомству с вашим жилищем. Мне нужно немного времени, не возражаете?
– Нет. Я могу чем-нибудь помочь?
– Можете, – кивнула она. – Помолчите несколько минут, хорошо? Дайте мне сосредоточиться. Прежде чем войти в квартиру, мне нужно вызвать в себе определенное состояние.
«Ей трудно войти в чужой дом просто так… Все это от одиночества», – подумал Грушин. И ему вдруг стало отчаянно жалко Люду. Сам он, замученный пересудами и кривыми взглядами коллег и соседей, отчаянно желающий сравнять счет с теми, кто легко проживал свою жизнь, кожей ощутил свое с ней родство. Его охватило странное возбуждение – словно в предчувствии чего-то невероятного.
Тем временем Люда закрыла глаза, сначала напряглась, потом расслабилась и принялась размеренно дышать, забирая воздух короткими порциями, а выпуская медленно, со змеиным шипением. Это была ее собственная техника, помогавшая быстро входить в особое состояние, которое позволяет видеть людей и предметы окрашенными в разные цвета спектра.
Конечно, цвет был условностью. Скорее, на уровне эмоций и тепловой реакции кожи, нежели на уровне зрения, она ощущала слабые токи, исходившие от живых и неживых тел. Именно эти токи имели ни с чем не сравнимую, индивидуальную окраску. В языке не находилось названий для тысячи видимых Людой оттенков, но названия ей были и не нужны. Все светлые тона она считала безвредными для людей; очень яркие – тревожными; а темные – весьма опасными. Люди не понимали, как легко можно очистить дом с помощью влажной уборки, свежего воздуха, естественных ароматов, солнечного света, хорошей музыки и добрых мыслей. Поэтому Люда никогда ничего никому не объясняла. Но после ее ухода хозяева чувствовали себя гораздо лучше в собственной квартире.
Помогала Люда только знакомым или знакомым знакомых и никогда не брала за это платы, искренне считая, что, раз ее наградили особым даром, она должна этот дар хоть как-то реализовывать. Деньги же зарабатывала, занимаясь дизайном букетов, и создала в Питере собственную маленькую фирму, которая вполне успешно существовала на рынке.
– Ну вот, – сказала Люда Грушину, который все это время наблюдал за ней, затаив дыхание. – Теперь я готова к осмотру квартиры. Я могу войти?
– Пожалуйста, конечно, я не против.
– И кухню, и ванную тоже нужно будет обследовать.
– И ванную тоже? Ну хорошо, если вам так хочется.