— Ага, понял. А почему у него, у меча Якова, кончик заточен? Ты же говорил — мечом рубят.
— Когда мастер Улфберт начал делать свои мечи, то изменил не только металл. Его мечи чуть легче старых. Но они ещё и тяжелее не к острию, а к рукояти. Рубить-то ими не так ловко, как старыми. У старых — удар ближе к топорному. А новыми — и колоть удобно. В последнее-то время кончики мечей и у нас на Руси затачивают. Брони-то меняются. Вот и мечи менять надобно. Панцирь или чешую — уже и колоть полезно.
Для меня вопрос моей безопасности… Человек, если кто не знает, просто воздушный шарик наполненной подкрашенной водичкой. Кровь, мозги, сопли, моча… Кто-нибудь хочет, чтобы из него мочу ножичком выпустили?
— Ивашко, будь другом, принеси брони, что мы из Смоленска привезли.
Из старой своей кольчужки я уже вырос. Нужно было подобрать что-то новое. Но — закрутился. Нет, дед, всё-таки прав. Дела-делами, а я тут как цыплёнок — может, шею и не свернут, но горлышко подрежут.
Куча кольчуг, принесённая Ивашкой и слугами, была, с грохотом и лязгом, вывалена на верстак. Я вытащил из кучи свою, привычную.
— Вот она моя. Кольчужка как кольчужка.
Между нами, мальчиками, говоря — неудобно. Одевать надо через голову, а она мне уже маловата. Каждый раз влезать в неё приходиться извиваясь. Застрять… в железе… — очень неприятно.
— Сеть железная. Ещё говорят: рубаха кольчужная, доспех кольчатый. Смотри, Иване, как сделана: один ряд — колечки сварены наглухо, другой ряд колечки склёпаны заклёпками. Плетение — «четыре в одном». Колечки из круглой проволоки. Проволока… ты пальцами-то попробуй смять. Мягкое железо. Не кованное, не закалённое. Женское. Говорят, что в этой мягкости — польза. Кольчуга под мечом не сразу рвётся, сперва — сминается-прогибается. Принимает в себя меч мягко, будто баба — уд мужеский. Отчего удар слабеет.
Артёмий сжал колечко в пальцах. Оно вытянулось в эллипс. Потом согнул по короткой оси. Раз пять согнуть-разогнуть — развалится.
— В иных странах эти колечки из прута делают, а наши мастера из расплавленного железа проволоку качелями тянут. Х-хе… На «Святой Руси» только девки да проволочники на качелях качаются. Сидит мужик на доске подвешенной перед горном — клещами ухватывает кончик, а ногам толкается. Качнулся — вытащил с сажень проволоки. Другой работник её быстренько, пока горячая, намотал на форму — палку. Эту палку с обмоткой — на подсеку — зубило в колоду вставленное, остриё вверх торчит. Стук-стук — куча колечек. Согнутых, разрубленных. Только-то и осталось: сварить-склепать-собрать. 15–20 тысяч колец на одну кольчугу. Отделать кайму по вороту, рукавам, подолу… год работы.