― Тогда зачем спрашивать, Грейнджер?
Гермиона растерялась. Она не знала. И как бы ни пыталась найти ответ, ответа не было. Она-не-имела-ни-малейшего-понятия. Но в одном была уверена — она жалела об этом почти так же сильно, как и о прочих своих недавних действиях.
― Что ты собираешься делать, Малфой? ― спросила Гермиона, вздрогнув от звука собственного голоса: он был таким слабым. Она вскинула подбородок и незаметно бросила взгляд в сторону своей палочки. ― Нам не о чем говорить, просто уйди в свою комнату.
― Не о чем говорить?
― Да. ― Кажется, он должен верить в это даже больше, чем она.
― То, как ты на меня смотрела внизу, говорит о другом.
― Как смотрела?
― Ты не веришь.
― Драко изо всех сил старался, чтобы голос не звучал жалобно. Его все еще тошнило. Так больно. И когда в конце концов его вырвало жирной желтой желчью, он подумал, что единственный способ унять пульсирующую боль внутри — это восстановить равновесие.
Он не дал Пэнси ударить ее. И никто не поверил его объяснению. Поэтому сейчас ему нужна компенсация. Восстановить равновесие. Выбить из Грейнджер все, что она могла себе навоображать. Выжечь ту часть себя.
― Не верю во что? ― В ее голосе беспокойство. И раздражение. ― О чем ты?
Он помотал головой.
Тогда Гермиона решила, что он сошел с ума. Совершенно, абсолютно сошел с ума.
Драко прищурился.
― Извинись за то, что не поверила мне.
― Не… что?
― Я разочарован, Грейнджер.
К ее злости добавился маленький, липкий страх.
Она не понимала. Для нее это было совершенно необычное ощущение. Что-то в том, как Малфой сейчас смотрел, было невыносимо тревожным. Темный, голодный блеск в глазах. Ее отражение. Он был слишком близко.
― Малфой, стой, ― сказала она дрожащим голосом, попятилась и прижалась к стене. ― Я не понимаю. ― Как она не любила эти слова.
― Я бы позволил ей, ― ответил он пугающе спокойно. ― Я бы позволил ей убить тебя, если бы ей захотелось.
Сердце Гермионы екнуло.
― Так вот в чем дело. ― Она чуть не рассмеялась от облегчения. ― Убить меня? ― повторила определенно более уверенным тоном. ― Ты такой добрый мальчик, Малфой.
Драко подумал, что она говорит почти как его мать. Эти слова. Он выпрямился и поправил:
― Мужчина. ― Безразличие в его голосе приобрело оттенок раздражения.
Гермиона подхватила игру.
― Если бы я хотела сказать «мужчина», так бы и сказала.
― Я не мальчик, бл*, ― воскликнул Драко так громко, что она подпрыгнула. ― Не смей называть меня мальчиком, мать твою, ты, тупая шлюха. ― Тупая гребаная шлюха.
Где-то в сознании прозвенел тревожный звонок. Заткнись, Гермиона, что-то тут не так. С ним что-то не так. Заткнись.