— Если это неправда, то что же правда, Рохини? — проговорил Гобиндолал, оборачиваясь к молодой женщине.
Голос Рохини дрожал, когда, не поднимая головы, она произнесла:
— Я в ваших руках, поступайте со мной, как знаете. Больше я ничего не скажу.
— Видел, каков народ? — воскликнул Кришноканто.
«Не все же плохие, — подумал Гобиндолал, — должны быть на свете и хорошие люди».
— Как вы распорядились относительно нее? Отправите в тюрьму?
— К чему мне тюрьма? Я сам судья и полиция. Много ли мне чести отсылать это жалкое существо в тюрьму?
— Как же вы поступите?
— Обреем ее, вымажем кислым молоком и выгоним из деревни. Пускай убирается на все четыре стороны, и чтобы не смела больше показываться на моей земле.
— Что скажешь, Рохини? — проговорил Гобиндолал, снова поворачиваясь к виновной.
— Ну и пусть!
Гобиндолал был поражен. Немного подумав, он обратился к дяде:
— У меня к вам просьба.
— Какая?
— Отпустите ее до десяти часов. Я за нее ручаюсь.
«Значит, верно я подметил, — подумал Кришноканто. — Уж очень ты, братец, горячо за нее вступаешься».
— Куда отпустить? Зачем?
— Необходимо выяснить правду, — ответил Гобиндолал. — В присутствии стольких людей это невозможно сделать. Я пройду с ней на женскую половину дома и расспрошу обо всем.
«Обведет она моего племянника вокруг пальца, — подумал Кришноканто. — Какая нынче беззастенчивая молодежь пошла! Ну погоди же! Я еще над тобой посмеюсь!»
— Хорошо, — проговорил он громко, — я согласен. Эй, кто там! Отправьте ее с одной служанкой на половину средней невестки да смотрите, чтоб не сбежала дорогой!
Рохини увели. Следом за ней вышел и Гобиндолал.
— Ох, Дурга, Дурга! Что сталось с моими детьми? — сокрушенно пробормотал Кришноканто.
Когда Гобиндолал вошел в комнату жены, Бхомра и Рохини молча сидели рядом. Бхомра понимала, что надо сказать Рохини что-нибудь ласковое, однако молчала из боязни, что Рохини может расплакаться. Наконец вошел Гобиндолал, и Бхомра почувствовала облегчение. Проворно отбежав в сторонку, она поманила к себе мужа и тихонько спросила:
— Зачем ее сюда привели?
— Я хочу поговорить с Рохини с глазу на глаз, а потом предоставлю ее собственной судьбе. Если боишься оставлять нас вдвоем, спрячься и послушай.
Пристыженная, Бхомра выскочила из комнаты и помчалась прямо на кухню. Она подкралась сзади к поварихе и, потянув ее за косу, попросила:
— Тхакурани, расскажи мне какую-нибудь сказку, а?
Тем временем Гобиндолал начал разговор с Рохини.
— Ну, скажешь ты мне правду? — спросил он.
Рохини горела желанием признаться во всем. Но недаром была она дочерью доблестных воинов-ариев — тех, кто добровольно шел на пылающие костры.