Декабрьским вечером Колычева занесло в Западное Концово. Надо же было хоть где-то побывать. Он проехал свою остановку и вышел. Светились ларьки, ходили угрюмые дяханы в кожанках, спешили нагруженные всякой ерундой женщины. Пятиэтажек почти не было видно за новостройками, уже увешанными бельем по балконам и плотно обставленными парковками. Машины стояли и по тротуарам. Было совершенно дико представить, что лет пять назад здесь было пустовато, тихо. «Пройдусь до рынка, выпью и назад», – подумалось Колычеву.
После пива захотелось за угол. К счастью, пустырь около Вериного дома еще был цел, то есть он еще существовал во всей своей неприглядности, заброшенный, изнаночный и цельный в этом. Из земли торчала проволока, виднелись свалки пакетов, черных мешков с теми же пакетами. Завывала пурга. На окраине пустыря виднелась огромная светящаяся туфта этажей в семь. Надпись гласила «Секс-Март».
«Зайду», – сказал себе вздрогнувший Колычев и зашел.
Двери разъехались, и ковер заглушил шаги. Огромный фаллос перегораживал ему путь, светясь струящимися пузырьками. Черти и гномы протягивали ручонки, шевеля хвостиками. Работали эскалаторы, пахли неведомые цветы, лилась фиолетовая река. Мелодичные звуки облили пришельца дезодорантом смешков и будуарных стонов. Он шел и озирался, чувствуя свою неуместность, неумение веселиться и воспринимать все «изи», смайлиться и беззаботно глазеть на сокровища мира. Сходно он чувствовал себя в торжественных местах, на приемах, где ждали кого-то другого, не его, всегда не его.
– Здравствуйте, – произнес над ним голос. – Мы рады, что вы посетили наш специализированный супермаркет.
Он обернулся, задрав голову.
На пластиковом крюке, надетая потешной вешалкой откровенного костюма с кольцами и браслетами, почти неузнаваемая, висела Вера.
– Вы можете посетить… Улыбайся. Меня уволят. Улыбайся.
Колычев изобразил кривую улыбку, сглотнув что-то твердое.
– …к вашим услугам…
Продолжая улыбаться, Колычев подошел ближе и взял Веру за ногу. Латекс. Туфля тоже. Он сжал ее, делая вид, что щупает товар. На чулке висел ценник с эротическим по смыслу логотипом. Он сжал ногу сильнее. Она слабо шевельнулась.
– Не дави, я говорить не могу. Отпусти. Встань там.
– Слезь тогда.
– Я не могу.
– Слезь или улыбаться перестану.
– Я не могу.
– Ты работаешь здесь?
– Идиот. Что, не видишь?
– Вижу. Верить не хочу. Дура.
– Ты ничего не знаешь. Ты вообще меня бросил.
– Потому что ты дура. Вот и висишь здесь…
– Молчи. Ты не понимаешь.
– Ты должна им, что ли? Сколько?
– Ой, не надо, пожалуйста!