Я проследил, как она проходит прихожую и поднимается по лестнице, затем повернулся к Вульфу:
– Мне это больше напоминает «беги-овца-беги», как мы называли такую игру в Огайо. Там пастух кричит: «Беги, овца, беги!» Игра захватывающая и ужасно веселая, но, думаю, мне стоит сказать еще до ухода мисс Идз, что я не совсем уверен, хочу ли в нее играть. Быть может, вам придется меня уволить.
Он только пробурчал:
– Выставь ее.
Я неспешно поднялся наверх, полагая, что помощь Присцилле в сборе всех ее штучек не потребуется. Дверь в южную комнату была распахнута. Я осведомился:
– Можно войти?
– Не беспокойтесь, – донесся ее ответ. – Я справлюсь.
Она сновала по комнате. Я переступил порог. Чемодан, раскрытый на стойке, был упакован на три четверти. Эта девушка могла бы быть классной попутчицей. Не обращая на меня внимания, она быстро и умело покончила с укладкой чемодана и взялась за шляпную коробку.
– Следите за деньгами, – произнес я. – У вас их много. Не давайте их в руки незнакомцам.
– Младшая сестренка отправляется в лагерь? – спросила она, по-прежнему не удостаивая меня взглядом. Может, это и была шутка, вот только совсем не веселая.
– Ага. Внизу вы говорили, что меня можно поздравить, а я попросил приберечь поздравления. Сомневаюсь, что я заслуживаю их.
– Наверно, нет. Я беру их обратно.
Присцилла застегнула молнию на шляпной коробке, надела жакет и шляпку, взяла со стола сумочку. Потом потянулась за коробкой, но я уже завладел ею, равно как и чемоданом. Она пошла первой, я – следом.
Очутившись в прихожей, она даже не заглянула в кабинет, когда мы проходили мимо, но я бросил туда взгляд. Вульф сидел за столом, откинувшись в кресле с закрытыми глазами.
Когда я открыл входную дверь, Присцилла попыталась взять багаж, но я в него вцепился. Она продолжала упорствовать, я – тоже, а поскольку у меня было преимущество в весе, то я и вышел победителем.
Сойдя с крыльца, мы повернули на восток, добрались до Десятой авеню и перешли на другую сторону. Я сказал ей:
– Я не буду обращать внимание на марку и номер такси. А если и обращу, то никому не расскажу и сам не буду искать его. Однако не могу обещать, что навсегда забуду ваше имя. Возможно, однажды мне придет на ум такое, о чем захочется вас спросить. Если не увидимся до тридцатого июня – с днем рождения!
Так мы и расстались – не с лучшими чувствами, конечно же, но и не заклятыми врагами. Проследив, как удаляется ее такси, я побрел домой, предвкушая расширенное совещание с Вульфом, и отнюдь не с безудержным ликованием. Ситуация сложилась интересная: я готов был ему помочь, вот только моя роль в этом деле мне не нравилась.