Но едва взглянув на Майка, она задрожала от страсти, угрожавшей ее хваленому благоразумию. Проклятый. Впрочем, он выглядит хоть куда. Синие глаза и квадратный подбородок. И умеет быть смешным. Таким забавным.
Возьми себя в руки! — мелькнуло в голове.
Принесли ее завтрак, и Лесли приступила к нему с большим энтузиазмом, не то что вчера. Она действительно проголодалась. И тем не менее сочла нужным сказать Майку: Думаю, я все же посплю после завтрака Я правда очень утомилась.
Он понимающе кивнул.
Если бы она верила своим словам хотя бы вполовину того, как верил он. Однако чем скорее он кроется с глаз, тем успешнее пройдет возвращение в нормальное состояние внутреннего равновесия.
К сожалению, это звучало слишком благоразумно и рассудительно.
На следующий день Майк прохаживался по Бейсуотер-роуд и желая проветриться, и весьма нуждаясь в этом. Лесли явилась ему как сюрприз. Поцелуй, который они разделили накануне утром, до сих пор волновал его кровь настолько, что у него голова шла кругом. Она имела достаточный рост, чтобы у него не возникало ощущения, будто она переломится, как тростинка, в его руках, и это было поистине восхитительно. Вчерашний импровизированный завтрак лишь подтвердил то, что его к ней сильно влечет. Если бы он пробыл с ней дольше, то вконец бы утратил чувство фокуса. Учитывая то, что он обладал черным поясом тан-су-до, это явилось бы крайним потрясением. Два десятилетия специальных занятий карате обязаны были научить золотому правилу: мужчина должен знать, как держать фокус. Обязан. А рядом с ней у него одни неприятности.
— Проклятье, — пробормотал он. Она заставляла его делать то, на что он в нормальном состоянии никогда бы не решился. Прежде всего — он ни за что не отсрочил бы исследования по Джонсону. Он становится невменяемым. Быть может, она права насчет его рассеянности. С момента встречи с ней ум его, похоже, взял выходной.
Мысли о Лесли словно материализовали ее из воздуха, ибо он завидел ее голову — голову, возвышавшуюся над всеми прочими в полуденной толпе. Волосы ее сияли на солнце, свободно падая на плечи. На великолепные плечи, добавил он про себя. Точеные, горделиво расправленные. Ему нравилась ее осанка. До того нравилась, что хотелось протянуть руку и дотронуться до этих плеч, заголить их, сняв блузку, полюбоваться на кремовую кожу. А кожа у нее кремовая, не иначе. Если это окажется не так, он будет сильно разочарован.
Разум запоздало напомнил ему о том, что есть кое-что для него поважнее.
Видимо, она проспала вчера весь день и всю ночь. Он для проверки звонил несколько раз ей в номер. Сегодня утром она наконец ответила, сказав, что слишком устала и не выйдет завтракать. Его тогда занимала мысль, не были ли его намерения слишком очевидными. Теперь очевидно одно — Лесли ему солгала.