– Долго она пробудет?
– Не меньше нескольких часов. И это не последний клиент.
Чанс выругался на неизвестном языке, и Риба даже обрадовалась, что ничего не поняла. Когда он сердит, голос звучит совсем не так музыкально.
– Завтра в полдень заеду за тобой. Раскинем лагерь в Чайна Куин.
Риба мысленно переделала свое расписание на следующий день.
– Не знаю, как мне удастся, но буду здесь, звеня золотыми колокольчиками от нетерпения.
– В одних колокольчиках? – пробормотал он очень тихо. – Хотел бы я увидеть это.
И неожиданно Риба сообразила, как легко можно неправильно истолковать ее поспешное согласие отправиться с ним на пикник.
– Я поеду, но не обещаю…
Она смущенно осеклась.
– Заниматься со мной любовью? – докончил Чанс.
Пронизывающие глаза вглядывались в нее, безошибочно распознавая нерешительность и стыд. Выражение его лица изменилось.
– Ты так же невинна, как кажешься, верно? – мягко спросил он. – За кем ты была замужем? За чертовой ледяной глыбой?
Риба оцепенела. Ей не доставляло удовольствия вспоминать свою семейную жизнь.
– Пойми, – так же мягко, но настойчиво продолжал Чанс. – Во мне не осталось невинности. Я хочу тебя. И сделаю все, чтобы заставить тебя испытывать такое же желание. Но я никогда не смог бы принудить тебя, chaton, – шепнул он, касаясь ее губ кончиком пальца. – Тебе нужны походные башмаки и одежда попроще. У тебя есть все это?
– Нет, – покачала головой Риба.
– Я позабочусь об этом, – пообещал Чанс, целуя Рибу с нежной сдержанностью, успокоившей ее.
Но вместе с уверенностью нахлынули жар и желание, которые она всегда связывала с прикосновениями Чанса. Он был одновременно жестким и нежным, и очень мужественным. И каждый раз, лаская ее, учил познавать собственное тело, собственные желания, пробуждая глубоко в душе что-то буйное и сильное, жадно тянувшееся к нему. Зуммер прожужжал. Несколько раз.
– Этот Тим всегда так чертовски пунктуален? – отрывисто выдохнул Чанс, наконец отрывая губы от ее рта, и, прежде чем Риба сумела ответить, развернулся и тремя кошачьими шагами выскочил из комнаты.
– Полдень, – повторил он, не оглядываясь. – И все равно, будешь ты готова или нет.
* * *
В полдень Риба сидела за письменным столом, прислушиваясь к бесконечному монологу человека, никак не способного поверить тому, что других людей меньше, чем его самого, интересуют воспоминания о прошлом. Она часто поглядывала на часы, надеясь, что посетитель поймет намек. Но это было все равно, что намекать булыжнику, что неплохо бы подняться и станцевать джигу.
Ровно в полдень появился Чанс.