— Напрасно ты, — сказал маме другой дедушка. — Надо было, как всегда, полить из кувшина.
— Да неужели наш сын испугался душа! — сказала мама. — Не может быть, тебе кажется.
— Ты испугался, милый? — спросил другой дедушка.
Не зная, что сказать, Митя ответил на всякий случай:
— Да.
— Разве ты трусишка? — спросил папа, но это было уж вовсе непонятно, так что Митя не сказал ничего.
— Ладно, — сказал другой дедушка. — Вынимай его, Поля. Испортили ему все удовольствие этим душем.
Мама вытащила Митю из ванны и подала другому дедушке в нагретую простыню. И все перешли в бабушкину комнату пить чай. Митя тоже пил — с лимоном и вареньем — после купанья это было очень приятно.
Потом его уложили спать, укрыли одеялом и потушили свет. В комнате стало очень темно, только белело окно в блестящих узорах. Вдруг на этом окне появилась большая черная собака. С одной стороны у нее свисал хвост, а с другой язык, она громко сказала: «Ав, ав». Ей навстречу помчался грузовик на высоких колесах, он освещал своими фонарями собакины глаза и зубы, стало страшно, Митя позвал:
— Мама!
ВТОРНИК
— Ав-ав, — сказал Митя утром, когда к нему подошли. — Та-та!
— Все те же сны, — сказал папа.
Гулять в этот день Митя пошел с мамой.
Она везла его в колясочке, но посадили ему туда медвежонка и зайца, так что ехать было интересно.
Приехали к какому-то дому, прошли по белому коридору, вошли в белую комнату. Там тоже было много маленьких, как в Таврическом саду, и ходили белые тети, и стояли маленькие белые стульчики. Мама посадила Митю на маленький стульчик, а сама села на большой.
Подошли две белые тети. Одна подняла рукав Митиной кофточки и помазала ему руку чем-то мокрым, а другая по мокрому поцарапала, не очень больно, кошки царапаются больнее. Но так как было непонятно, к чему эта боль, хоть и маленькая, то Митя заплакал, но мама сказала:
— Стыд и срам, никто не плачет, только наш Митя плачет, — и он перестал.
Маленькие сидели у стенки на стульчиках, и Мите неожиданно подумалось, как хорошо бы из этих стульчиков построить дом, а потом этот дом развалить.
Он взял один стульчик, на котором никто не сидел, и приставил к своему. Маленькие сразу угадали, что он затеял, и стали нести стульчики и складывать вместе.
Когда сложили порядочную кучу, Митя ударил в нее ногой, и другие стали бить ногами и получилось прекрасное «бам!».
Мама сказала:
— Ты с ума, Митька, сошел, нас выгонят с позором.
Но никто их не выгнал, они ушли сами.
Дома мама сказала папе, что Митя у нас растет организатором и коноводом, и папа сказал, что если при этом Митя будет умен, то это хорошо.