— Спасибо, — искренне ответила Шелли.
— Пожалуйста.
Кейн повернулся к ней и увидел искорки неподдельного удовольствия, мелькнувшие в светло-карих глазах Шелли.
— Так чем же ты зарабатываешь на жизнь? — спросил он ее.
— Покрываю позолотой лилии, — последовал ответ. Кейн скривил губы:
— То есть? Нельзя ли немножко поподробнее?
— Конечно. Я работаю с людьми, которые очень богаты, но которые редко где-нибудь задерживаются дольше чем на несколько месяцев. В то же время они могут себе позволить, чтобы на это время у них был уголок, более уютный и соответствующий их нравам, чем номер в шикарном отеле.
— Но если они настолько богаты, почему бы им просто не покупать себе эти дома и комнаты?
— Тогда бы им пришлось как-то заботиться о них впоследствии, обустраивать и так далее. Многие из них вообще не хотят ничего покупать — ни недвижимости, ни мебели, — объяснила Шелли. — Ладно, пойдем, пора уже спрятать Сквиззи в какое-нибудь надежное место. Пошли.
Шелли повернулась и потому не могла видеть явно мужской улыбки, мелькнувшей на губах Кейна, улыбки, говорящей, что за дивным изгибом ее бедер он пошел бы хоть на край света. Но он знал, что с Шелли нужно быть очень осторожным, иначе она снова замкнется и отстранится.
— Стало быть, ты подыскиваешь и снимаешь дома для этаких бродячих богатеев? — спросил он ее.
— Нет, этим занимаются риэлтеры. Я же толькй добавляю последние штрихи.
— Оформитель интерьера? — Следуя за Шелли, Кейн смотрел по сторонам, не желая упустить из виду ни одной особенности ее домашнего убранства.
— Не совсем, — ответила она. — Я не занимаюсь ни подборкой цветовой гаммы интерьера, ни непосредственной отделкой домов. Большинство моих клиентов все берут напрокат — от восточных ковров и картин Пикассо до стен, на которых они собираюся их повесить. Этим всем занимается Брайан. Подбирает цвета и нужную мебель, отделывает интерьер — создает цветок лилии, который затем приходится золотить мне.
— Так, значит, ты золотишь лилии, — задумчиво повторил Кейн.
Шелли кивнула.
— Я собрала своего рода коллекцию искусно сделанных вещиц, произведений искусства, которые можно использовать, чтобы как-то очеловечить сдаваемые напрокат дома — эти бездушные стены, мебель, украшения…
— Однако в твоем собственном доме золоченых лилий что-то не видно…
— А их и нет. Это просто мой дом, — ответила ему Шелли.
По тому, как мягко она выделила слово «дом», можно было судить, как много он для нее значит.
— Да, — медленно произнес Кейн. — Я вижу, ты прекрасно понимаешь, что означает быть бездомным и все же хотеть жить в месте, которое становилось бы твоим, родным — пусть даже на самое короткое время.