– Всё! Аудиенция окончена. Пора! – И принялся небрежно запихивать бумаги в чемоданчик, теряя интерес к делу совершенно. – Время – должен бежать – меня ждут – тут у меня брат – сейчас на игру в гольф, а вечером барбекю. Вот, я тут соус ему купил. Как вы думаете, не плохой соус-то?..
Он показал нам соус – как вещественное доказательство. Сделал он это как-то натужно, будто пытался скрыть что-то другое, хотел соусом отвлечь; одновременно соус был дружеским жестом, мол, меж нами нет границ, я – адвокат, вы – клиенты, мы – друзья, можем запросто поговорить о соусах. С сухостью специалиста я попросил соус, он мне его доверил. Я надел очки и стал рассматривать наклейку с ингредиентами. Дрянной соус. Если адвокаты тут такие дерьмовые соусы покупают, да еще у азулянтов мнения по поводу их спрашивают, то говорить не о чем… ПОТОМУ ЧТО ДАЖЕ Я ТАКОЙ СОУС ЖРАТЬ ЗАДАРМА НЕ СТАЛ БЫ!
Но, как знать, может быть, если бы у меня был брат, я бы еще хуже купил…
Он поспешил, сверкая пружинистыми крепкими икрами. Я смотрел ему вслед, смотрел, как он трусовато уносит ноги, и недоумевал: почему он не сумел скрыть от нас, что приехал не ко мне, а к своему братцу на барбекю? Почему он достал этот соус и выдал себя с головой? Отчего старался казаться веселым? Почему не напустил серьезности? Весь лучился. Его выдавала опрятность. Чистоплюй, вот почему. Не хочет врать, вот почему. Хочет быть на одну ногу честным человеком. Ехал он к брату, ко мне так, заодно заскочил, но и делать вид перед всеми – прежде всего, перед норвежцами Дагом и Мартой Луизе, будто ради меня ехал – из Бергена! – тоже не хотел: мол, не лицемер, потому и признаюсь: отчасти к брату ехал, было удобно, вот и заехал к вам, в глубинку, потому как брат у меня – неудачник – простым работником на полях гольфа работает… мы с ним сейчас сыграем в гольф задарма… а потом у него посидим, сосиски с пивом и дешевым соусом поедим…
Заодно. Всё, как у всех норвежцев: между делом, заодно… Явление его ничего не значило… это было не больше, чем отчет в его бумагах, которые он затем предъявит где-то там, в Директорате, и ему вернут деньги за билет: он ехал поездом, а затем – автобусами, автобусами. Все билеты будут собраны и пришпилены. Отчетность, экономия, возмещение – чистая прагматика. А потом, возможно, он позвонит матери и скажет, что был у брата, навестил, нет, не в депрессии, и отцу тоже позвонит, скажет, играл с братом в гольф, нет, много не пили, в порядке, и сестренке позвонит или мыльце кинет: был у Свена, устроили вечеринку, зажгли, как в старые добрые времена! Никого не забыл (даже меня!) – и совесть чиста! Как ему, должно быть, легко спится! Как легко спится таким людям! Без задних ног! Никакого снотворного!