Он взъерошил ладонью волосы и растерянно посмотрел на нее. Ив была слишком расстроена словами Томы, но все же шагнула к Ригану и порывисто обняла. Она не представляла, как работает внушение и почему сейчас дало осечку, но понимала, что должна быть на месте, когда найдут Город. Это открытие не принадлежит ни Томе и ни ей. Ив в ответе за историю города, о котором писал отец. В ответе перед ним.
– Хочешь сказать, что Дюпон необычный? Мы не сможем задержаться, Риган. Я поеду с ними.
– Я хочу сказать, что ни черта не понимаю, Ив, – пробормотал он. – Плевать. Пусть едет. Мы остаемся.
Она сделала шаг назад и упрямо посмотрела на него.
– Нет! Я не могу подвести отца, бросить все, ради чего жила, только из-за твоей паранойи!
– Моя паранойя, – Риган говорил мягко, но в голосе его звучали угрожающие нотки, – может спасти тебе жизнь. Или ты готова пожертвовать всем ради того, о чем имеешь весьма смутное представление?!
– Последние несколько лет я жила для этого, – возразила Ив, ей хотелось сжаться от его тона. – Отец отправил письмо именно мне и знал, что я не подведу. И не смей использовать внушение, – она зажмурилась и закрыла лицо руками. – Неужели не видишь, насколько это важно для меня?
– Я и не собирался, – процедил Риган, – надеюсь, что до тебя дойдет без внушения. В играх с измененными у археологов нет шансов. Мы с братом порвали французских легионеров, как псы котят, когда нам не было и пятидесяти. Обученные солдаты не смогли нам ничего противопоставить. Изабель за триста. Сколько человек в команде у твоего опекуна? Десять? Да если она приведет с собой хотя бы троих, они разбросают части тела его команды по всему лагерю. Чем ваши археологи станут отбиваться? Думаешь, измененного можно остановить обычной пулей? Или использовать в качестве оружия фляги, книги или карты?! Поймал Изабель и бей ее картой, пока не помрет со смеху. Мне плевать, что будет с ними, но на тебя мне не плевать. Хоть это тебе понятно?!
Ив все понимала, но отказаться от поездки не могла. Мир измененных оставался для нее темным и пугающим, и не менее темным будет ее собственный мир, если она предаст память отца.
– Я люблю тебя, Риган, – тихо произнесла она. – Но я поеду туда. С тобой или без тебя.
Риган выругался на ирландском, и Ив, хотя не поняла истинного выражения слова, густо покраснела. Когда он пристально посмотрел на нее, она вздрогнула, но выдержала взгляд. Ив хотела, чтобы он согласился поехать больше всего на свете, но готова была понять, если Риган откажется. Его жизнь – его выбор.
– Хорошо, – бросил он, – мы поедем. Но если я почувствую на месте хотя бы что-то, что заставит меня насторожиться, я утащу тебя оттуда по твоей воле или силой.